Паутина - [33]

Ну что ж, он поднимет на ноги всех своих сотрудников, установит круглосуточное дежурство, сам, лично, прокрутит всех возможных фигурантов, перероет грязное белье, в том числе и в буквальном смысле, но найдет контактера. И выдавит из него информацию. Любой ценой. Лю-бой.

Новак еще раз придирчиво пересмотрел уже собранные материалы. Все население Бэты достигало пятидесяти тысяч человек, из них треть — военные. В одиночку на Болоте бывают лишь топографы и суперы. У них наилучшие условия для контакта. Сколько же их? Тоже немало: 623. Последний призыв, 87 человек, можно не учитывать, но все равно остается много.

Первым делом он подготовил приказ по Экспедиционному Контингенту, который гласил: «В связи с увольнением в запас старшего врача-психолога Кл. Оу, командиру медицинской роты Шелье в срок до 22.07 организовать досрочное тестирование всего личного состава. Тест-программа прилагается. Командующий ЭК комкор Дорич».

Приказ и по сути, и по манере изложения был вполне в духе комкора, и Новак нисколько не сомневался, что тот поставит свою подпись. Старший врач Оу действительно собирался на Альфу, досыта надышавшись метаном Пятнистой. Правда, спешка была ни к чему, коллеги Оу и после его отставки прекрасно справились бы с тестированием, но эта чисто бюрократическая поспешность как раз и вносила в приказ дух правдоподобия.

Теперь оставалось только обнародовать приказ и ждать результатов обследования, не прекращая, конечно, поиска по другим направлениям.

24

Как и все федеральные служащие, доктор М. Б. Похья каждый цикл проходил проверку на лояльность. Проходил он ее с завидной стабильностью: индекс лояльности у доктора всегда оставался на одном и том же уровне — 0,95. Такой индекс имели лишь сотрудники Федеркома, так что доктор мог не опасаться за свою карьеру, несмотря на причастность к движению анахронистов.

Среди трехмиллионного населения Системы не было более странных людей, чем анахронисты. Они всячески подчеркивали свою генетическую связь с метрополией, что на Альфе, мягко говоря, не поощрялось. В быту они возрождали нелепые обычаи и привычки прошлого. Выглядело это порой забавно, порой неприятно, но в целом подобный антураж особой опасности для общества не представлял. Но сама идея исторического развития, на которой основывалось движение анахронистов, откровенно противоречила политике стабильности, вот уже более ста циклов проводимой правительством Системы. Именно поэтому анахронисты рассматривались как потенциальные антифедеральные элементы, что означало, естественно, особый контроль за ними.

И тем не менее, получив вызов на внеочередную проверку лояльности, доктор Похья был порядком удивлен. Такие вещи практиковались весьма редко и, как правило, по серьезным на то основаниям. Насколько он мог судить, в данном случае таких оснований у властей быть не могло. Поэтому доктор шел на проверку с некоторым недоумением.

Его ждали. Вице-директор госпиталя невнятно произнес несколько слов и с вежливым поклоном вышел, оставив доктора один на один с молодым человеком с невыразительным голосом и таким же лицом.

— Я представитель Сената, уважаемый доктор, точнее, служащий его Второго подкомитета, — сказал он. — Мы обращаемся к вам как к одному из крупнейших специалистов Системы. Нет, нет, не спорьте, ваша квалификация нам известна. Дело не совсем обычное, конфиденциальное, я бы даже сказал, щекотливое. Вам, доктор, предстоит серьезная работа. Консультация, разумеется, будет оплачена.

— Благодарю. Не думал, что в Федеркоме столь высокого мнения о скромном докторе. Ведь Второй подкомитет курирует Федерком и, собственно говоря, совпадает с ним, не так ли? Впрочем, это неважно. Что конкретно от меня требуется?

— Доктор, вы неправильно меня поняли. Речь идет о задании Второго подкомитета Сената, отнюдь не Федеркома, к которому я, к слову сказать, питаю глубочайшее уважение, но никакого отношения не имею. Это — чтобы не было недоразумений, — серьезно ответил молодой человек, не обращая внимания на иронию, прозвучавшую в ответе Похьи. — А суть дела в следующем. Сейчас мы проводим срочное тестирование. Необходим анализ психограмм, оценка результатов… ну, а при необходимости и глубокое энцефалозондирование. Но это уже наше дело.

— А внеочередная проверка на лояльность вызвана как раз конфиденциальностью этого дела, не так ли, дорогой товарищ?

Молодой человек поморщился:

— Ну, разумеется, вы же понимаете…

— Понимаю, понимаю, а как же? А что, у вас в Федеркоме это сделать некому?

— Доктор, мы ведь договорились! Вообще это наши проблемы. Но, если вы категорически против…

— Что вы, что вы! Это ведь мой долг как лояльного гражданина.

— Я рад, что мы не ошиблись. Я был уверен в вашем согласии. Присядьте в это кресло…

С этими словами молодой человек, а точнее — поручик из контрольного отдела ФК и одновременно третий секретарь Второго подкомитета Сената, привычно застегнул манжеты на запястьях доктора и протянул ему шлем-маску. «Это еще зачем? — успел подумать Похья, и тут же перед его глазами поплыли радужные кольца. — Стационарный зонд!»

Очнулся он внезапно, ощущая сильную боль в висках, которая, впрочем, почти сразу прошла. Молодой человек терпеливо дожидался его пробуждения.