Паутина - [32]

Несколько лет мучились с печами, специалистов-то не было. Но нужда научит горшки обжигать. Научились класть печки с лежанками для старых и хворых, а горшки обжигать и раньше умели. Сперва построили деревни Колотилово и Малые Подштанники, затем заложили Холмград на реке Минусе. Оттуда и расселялись до нынешних границ державы.

В тайге были мы пришельцами, чужаками. А до нас обитала в ней кроме зверей и птиц — свято место пусто не бывает! — иножить: берегини — водяные женщины, лешие и их бабы лесунки, а в Сарафанных горах у шестиглавой горы — чуды-юды. Попервости предки мои имели несколько стычек с иножитью, но до битвы дело, слава Батюшке, не дошло. До войн ли было?

Примирилась иножить с лесичами, стали мы жить мирно, друг у друга доброе перенимать. Вещуны и травознатцы у нас и раньше имелись, хотя здесь, на плоскогорье, много вовсе незнакомых трав обнаружилось, а колдуны и ведьмы появились после общения с лешими. Произошли ведьмаки и ведьмы от женщин, заблукавших в лесу. Лесовики, пользуясь тем, что женщины ослабели от голода и отчаяния, блудили, обещая вывести к жилью. Дети, рожденные от такой связи, могли управлять чужими страхами и наводить личины. А когда травознатцы — опять же через леших узнали о свойствах таких трав, как тирлич, припутник, прострел-трава, тогда ведьмачьи потомки стали волшебниками среди простых людей. Вреда от них немного, а польза большая: ведьмаки не могут не быть травознатцами, а значит, и лекарями.

Затем появились кудесницы-куролесницы, умеющие наложить заклятие красотой на любое человеческое изделие. Такой блеск наведут — очаруешься. У кудесниц стали рождаться сперва чародеи, а затем и ведуны. Так и возник наш лесной род, который желтокожие называют динлинами

А что касается иножити, то она переняла от нас самое худшее. Берегини смущают умы фальшивым золотом, обращающимся в палую листву, только затем, чтобы поблудить с лесичем. У самих-то берегинь рождаются только девочки, никто о мужиках-бере-говых никогда не слышал. Для того и поют они свои песни-заманихи, обещают золото и неземные наслаждения, чтобы род свой продолжить.

Лешие помимо блуда со своими лесунками и нашими леснянками через день да каждый день бьются друг с дружкой за лесные дачки и пушное зверье. Дачки они ставят затем, чтобы рядышком вдвоем с другом-медведем выкопать огромную-преогромную яму, обмазать края глиной и, натаскав в нее ягод со всей окрестности, поставить ягодное вино. И пьют его лесовик с медведем по ведру зараз, черпая из своего собственного озерца. А пушные звери нужны для обмена на ту же ягодную брагу, когда своя кончится, а новая поспевает.

А еще лешие, глядя на наши обычаи, выбрали себе царя — Мусаила. Мусаил же, чуть где заваруха случится, рекрутирует своих подданных и бьется на два лагеря, исходя из географии. Подерутся, скажем, мужики северной деревни с южной, у лесовиков идет война Севера и Юга. Бабы, собирая шиповник на зиму, поругаются, начинается война Алой и Белой розы. Ладно, убитых почти не бывает, ино-жить очень живуча. По-другому, не как мы устроена. У них, как у деревьев ветки, могут отрастать руки-ноги.

Чуды-юды завели среди лесичей любимцев. Молочные змеи раз в год дадут кругаля вдоль стада, у лесича потом коровы и лошади плодятся, как зайцы, а молока — хоть залейся. У любимчиков Хлебных змеев не бывает неурожаев. А Денежные змеи уж коли кого возлюбят, то осыпят золотом. Да добро бы монетами, так ведь слитками, которые у себя в горах роют. Осыпая золотом, то башку проломят мил-друж-ку, то крышу с потолком. Был< один случай, когда слиток с лошадиную голову переломил матицу — потолочную балку — и все домочадцы погибли… А Змеевна что вытворяет? Превратится в золотую кроватку, спи — не хочу! Лесич на нее уляжется, а она… Да ну, говорить противно!

Но и мы, чародеи, тоже не без греха. Мало нам иножити, наплодили нежити. Завели домовых и банников. Хотели как лучше: домовой должен за хозяйством приглядывать и порядком в доме, а банник следить, чтобы угару не было, да хозяев веничком хлестать. Так нет же, домовые обленились, завели себе помощничков-коргоушей. Эти вроде кошек, только мышей не ловят, а день-ночь из щелей подглядывают да сплетни разносят. А еще домовые взяли моду по ночам гостей душить, если те им в миску молока не нальют да за печку не выставят. Но откуда молоко у гостя-то? А банники вообще готовы с живого кожу содрать, вбивая в щель между полком и полом, коли не в свой пар пойдешь. А пар свой, чужой — поди разбери! Эдак про любой сказать можно: чужой пар.

Ведьмаки возможностей чародейских не имеют, а тоже туда же. Из клочка шкуры научились кикимор делать. И хотя никаких кикомор на самом-то деле нет, просто блазнится дрянь разная, но людям-то без разницы: есть ли они, нет ли, — все равно одно от другого отличить невозможно.

Сотворены кикиморы по злобе, чтобы отомстить человеку, чем-то досадившему ведьмачьему семени. А как с ними бороться, я тебя сейчас научу. Нужно найти куколку из шкурки либо щепки, нитками обмотанную, да в огонь бросить. Зла кикимора и сгинет разом. Банника так не изведешь, разве что спалишь всю баньку. Но где тогда сам-то мыться станешь, а?