Паутина - [104]

— Тише, Лес, не кричи, а то ты мне всех ютов распугаешь.

Маг, окруженный языками огня, надвигался на стоящих подковой бронников медленно, но неотвратимо. Двое стрелявших вспыхнули, остальные, вопя от ужаса, продолжали палить. Многие, похоже, совсем потеряли головы, потому что стреляли даже не в огненный шар, катящийся к ним, а куда попало, поражая стоящих напротив сослуживцев.

Но вот огненные ручьи начали мелеть, иглы истончаться, пламя опадать. Бронники отбросили переставшие стрелять громобой и ринулись на Кама с мечами. Ткнулись остриями в слабо светящийся пузырь и, страшно дергаясь и вопя, отвалились от мага, как насосавшиеся крови комары. На ногах осталась какая-то жалкая дюжина ютов. Но и та с воем побежала от Кама, бросая шлемы и оружие. Паникеры попытались юркнуть в паутинный проход, но теперь, без шлемов, оказались во власти колдовских чар.

— Стоять! — крикнул Рой. — Замереть! Ютанты застыли столбами. Один даже с занесенной в паутину ногой.

— Повернуться лицом ко мне! — приказал Кам.

— Он не кричал, не открывал рта. Это были вещун-приказы, но такие сильные, что даже Лес не сразу понял, что слышит их не ушами. Ютанты развернулись в сторону Роя и пустыми, беззракими глазами уставились на него.

— Куда же вы, дурашки, полезли? — ласково спросил Кам. — В эдаком-то облачении. На вас же по пять пудов железяк на каждом. Неужели совсем головы от страха потеряли? Ты, — он ткнул пальцем в сторону одного из бронников, — отомри и отвечай: куда ты побежал?

Освобожденный от сковывающих чар ют рухнул на колени:

— Домой, князь.

— Я вам не князь, — отмахнулся Кам. — Я — Фома Беренников. А почему ты побежал в тяжелых доспехах?

— Испугался сильно. Пропал бы здесь, как мои боевые соратники. Лучше уж по пути домой сгореть, тогда хотя бы прах мой вернется на родину и удобрит почву для продолжения жизни моих потомков.

— Успеешь еще почву удобрить. И товарищи твои не погибли. Все пока живы, только прикорнули малость. Пробудятся…

— Так они живы? Не верю.

— Кто тут из них начальник?

— Какой начальник?

— Ну, главарь, голова! Командир, старший!

— А-а, старшина подсотни, подсотенный. Вот он лежит — Дой Ник.

— Который? Подойди покажи.

Ют приблизился к груде тел и боязливо коснулся плеча лежащего ничком начальника.

— Замри, — приказал ему маг и ухватил подсо-тенного за бронированные бока. Охнул и отбросил в сторону. Принялся дуть на ладони. — До чего же горяч, в Матушкину дыру!

— Обжегся, Кам?. — спросил Нов.

— Чепуха, — махнул красной ладонью Рой, — до свадьбы заживет.

— До какой свадьбы?

— До любой ближайшей.

— А юты все и вправду живые?

— Пообожглись, конечно, не без того. А так — заживет, как на собаках. Ну, ты, сучьеухий начальничек, — Кам ткнул носком сапога в железный бок, — вставай. Поговорить надо.

Подсотенный раскрыл бельмастые глаза и с ужасом уставился в лицо Роя.

— Я же сказал тебе: вставай, — сказал маг. Стеная, ют поднялся сначала на четвереньки, а затем на ноги. На своих двоих держался он нетвердо. Того и гляди рухнет.

— Ты — Дой Ник?

— Я, князь.

— Ох, до чего же вы, юты, начальство обожаете. Кто победит, тот и князь. Устал я повторять: не князь я, а бери выше — сильномогучий богатырь Фома Беренников.

— Сам Фома? — удивился Ник..

Можно было подумать, что он наслышан о невероятных подвигах Беренникова. Хотя сильномогучий богатырь, насколько об этом мог судить юноша, никаких подвигов пока не совершил, Если не считать, конечно, сегодняшней невероятной битвы. Но сегодня услышать про Фому подсотенный ну никак не мог. Лесичи ворвались в Дом ютов, не называя имен.

— И что же в Ю-мире говорят про Фому? — спросил Кам.

— В Ютландии? Про Фому-то? Ого-го! — Дой Ник задумался, а Лес услышал, что ют лихорадочно перебирает варианты ответа. Старается соврать половчей. Ничего не придумал и решил, что лучше честно признаться: — Совсем ничего не известно.

— Почему на колотиловской дороге на меня засаду устроили? — спросил Кам.

— Ах да, — теперь уже по-настоящему припомнил подсотенный, с кем именно разговаривает. — Поступили сведения, что некий Фома Беренников ходит по княжеству и распространяет порочащие нас сведения. Выставляет ютантов в глупом виде. Ведь до чего дошло: до самых дальних пределов княжества докатились анекдоты про глупых ютов. А мы не глупые. Наоборот — мы поумней некоторых. Гарь Ян приказал схватить шутника, который поносные слухи о нас распространяет. А лесичи, даром что аппаратов дальней связи не имеют, имеют зато вещунов. Мы вещунов хотя и контролируем, но поди их проверь: то ли он важные военные сообщения передает, то ли анекдоты травит? Так что было принято решение задержать источник смуты. К сожалению, случилось ужасное предательство. Дюжинник Болл Ван вступил с тобой, Фома, в преступный сговор и предал осмеянию товарищей по оружию…

— Знаю, не объясняй. А теперь вот что скажи: что в Ютландии про Фому известно?

— А ничего. Гарь Ян велел в империю ничего не сообщать. Разберемся, сказал, на месте. Нечего, сказал, представителей Теремгарда мелкими неприятностями местного масштаба беспокоить.

— Вот и славно. А теперь — всем спать! Эй, драчевцы! Вы-то куда пропали?