Паутина - [67]
— Разумеется, — подтвердила я с гораздо большей, чем испытывала, уверенностью в голосе, в этот момент с улицы послышался приближающийся гул мотора. — Помяни черта… — улыбнулась я. — Наверное, Карл вернулся.
Так оно и было. За бурными приветствиями в прихожей последовало кофепитие на кухне. Если у Петры еще и сохранились какие-либо опасения после нашего разговора, то она сделала все, чтобы не показывать их.
— Ты ведь уже знаешь, что нас ждет сегодня вечером? — весело сказал Карл, но увидел в глазах Петры вопрос. — Неужели Анни не удосужилась обрадовать?! Тебе предстоит увидеть нечто потрясающее — распродажу выпечки, организованную Женским институтом в церковной зале, так-то вот!
— Это не надолго, — заверила я подругу. — Наша соседка пригласила нас, и я согласилась, предупредив ее, что мы только заглянем на минутку. А вдруг нам понравится, ведь никогда наперед не знаешь.
— В самом деле… Случаются и более странные вещи, — с подозрительной торжественностью подтвердил Карл. — Я недавно прочитал, что где-то взорвалась корова. А еще…
Мы расхохотались. Допив кофе, мы втроем долго бродили по окрестностям, делясь последними новостями, вспоминая Рединг, обсуждая общих знакомых — и то, как мы с Карлом счастливы, что переехали сюда.
Без пяти минут пять Карл поставил машину на открытой парковке на границе городского центра Уорхема, и мы пешком направились к церкви. Солнце катилось к горизонту, вокруг его золотого диска появился охряной ореол, улицы стали тихими и безлюдными.
— Вот мы и пришли, — сказала я Петре. — Кстати, в здании слева — библиотека.
Многоцветные, написанные от руки указатели направляли гостей по узкой, окружающей церковь аллее прямо к открытым настежь двустворчатым дверям, за которыми нас поджидали красочные атрибуты, мгновенно воскресившие в памяти картины из детства: школьные вечера, праздники урожая, благотворительные распродажи родительского комитета. И все та же атмосфера дилетантизма, исполненного благими намерениями: несколько воздвигнутых наспех прилавков; пожилая руководящая дама, чинно восседающая за столом, уставленным мизерными стопочками с белым и красным вином. В зале, похоже, работала воскресная школа — примитивные, но аккуратно вырезанные рисунки пар животных были наклеены на толстый картон под надписью Ноев ковчег, выведенной явно рукой взрослого. Помещение казалось слишком просторным для двух десятков присутствующих. Всем было далеко за сорок, и поначалу я не увидела ни одного знакомого лица, но, обведя взглядом зал, облегченно вздохнула, обнаружив Лиз за прилавком с кексами — она оживленно беседовала с Хелен и Мьюриэл.
— Ах, да вот же она! — воскликнула я и, обратившись к Петре, добавила: — Наша соседка. Во-он та, с каштановыми волосами. Пойдем, поздороваемся?
Присутствие Хелен и Мьюриэл несколько усложнило процедуру знакомства, но все прошло более-менее нормально: энергичные рукопожатия, доброжелательные улыбки.
— Надеюсь, Петра, вам здесь понравится, — сказала Мьюриэл. — А с вами, Карл, я очень рада познакомиться. Удивительно, что мы до сих пор не встретились.
— Полагаю, вы много работаете, — вставила Лиз. — Все на службе, на службе, верно? Даже я, ваша соседка, встречаюсь с вами впервые. Отведайте, пожалуйста, моего кекса, прошу вас. Я испекла его сегодня утром, и мне кажется, он удался на славу.
Мы все взяли по ломтику, поблагодарили Лиз, а она, не выходя из-за прилавка, снова обратилась к Карлу:
— Анна много рассказывала мне о вас — разумеется, только хорошее. Мы довольно часто видимся с нею днем и не упускаем случая пообщаться.
— Стыд и позор! — Громкая, веселая реплика Петры прозвучала совершенно неожиданно и адресована была мне, однако рассчитана и на всех остальных. — Вот, значит, чем ты занимаешься — вместо того чтобы в поте лица своего трудиться над сбором материалов для нового романа? Впрочем, я тебя не виню, мне и самой были бы необходимы перерывы, работай я над образом Ребекки Фишер.
Я остолбенела от ужаса и сразу почувствовала сгущающуюся вокруг меня атмосферу подозрительного непонимания — Мьюриэл и Хелен смотрели на меня с учтивой озадаченностью, во взгляде Лиз холода было больше обычного. Петра силилась понять, что из сказанного ею было лишним. Карл знал, о чем речь, но не вник в ситуацию. Секунды тянулись одна за другой, никто не осмеливался нарушить молчание, и я поняла, что делать нечего — надо признаваться.
— Я собираю материал для романа. Точнее… это будет триллер, — торопливо заговорила я, — в основу которого ляжет история Ребекки Фишер. Идея возникла у меня после нашего переезда… когда мне рассказали о Ребекке.
Признайся я в ритуальном убийстве десятка детей, и то в моем голосе было бы меньше виноватых интонаций. Остальные по-прежнему хранили молчание, а мне хотелось лишь одного: чтобы пыльные, затоптанные доски пола разверзлись под моими ногами и меня поглотила пропасть. Боковым зрением на растерянно-покаянном лице Петры я прочитала страстное желание сдернуть меня с дыбы — а помочь здесь могла только срочная смена темы разговора.
— Уверена, когда ты закончишь свой роман, его назовут эпохальным, — произнесла она решительно, поворачиваясь к Лиз, Хелен и Мьюриэл. — Наша Анна — незаурядный писатель. Вы читали «Сгустившуюся тьму»? Разве это не выдающееся произведение?
Тайный поклонник… Друг по переписке… Просто милый парень, который помог в трудную минуту, осыпал комплиментами и подарками. Прежде это был загадочный, добродушный мистер Х. Но так ли оно на самом деле? Кто прячется за маской идеального парня? Подруги пошутили или соперницы пытаются унизить, или все же это сталкер, что неизменно преследует в университете и отслеживает мои связи с другими людьми? Кто он (она) и что ему надо? И во что я вляпалась?! 18+.
Елена — главная героиня, своенравная девушка, жизнь заставила стать ее сильной, ведь она потеряла всю свою семью, выжившая чудом, переезжает к своей бабушке. Елена пытается приспособиться к новой жизни, обрести новых друзей… Но всей этой идиллии приходит конец. Приняв участие в загадочном ритуале поневоле, становится частью ведьмовского ковена. Смогут ли ребята выжить в колдовском мире? Ведь на них уже началась охота. Пожертвует ли Елена своей любовью, чтобы спасти всех?
В настоящий сборник вошли восемь разноплановых рассказов, немного вымышленных и почти реальных, предназначенных для приятного времяпрепровождения читателя.
Повесть-сказка, без моральных нравоучений и объяснения смысла жизни для нашей замечательной молодежи. Она и без нас все знает.
Максим, как и многие люди, жил обычной жизнью, не хватая звёзд с неба, но после поездки в Индию, где у него произошла довольно странная встреча с одним мудрым старцем, фундамент его привычного мировоззрения дал трещину, а позже и вовсе рассыпался в прах. Новый смысл и уже иные горизонты увлекли молодого человека к разгадке очень древней тайны жрецов… И это ещё не всё, впереди другие приключения и жизненные головоломки. С уважением, Вячеслав Корнич.
Тяга к взрослым мужчинам — это как наркотик: один раз попробуешь — и уже не в силах остановиться. Тем, для кого априори это странно, не объяснишь. И даже не пытайтесь ничего никому доказывать, все равно не выйдет. Банально, но вы найдете единомышленников лишь среди тех, кто тоже на это подсел. И вам даже не придется использовать слова типа «интерес», «надежность», «безопасность», «разносторонность», «независимость», «опыт» и так далее. Все будет ясно без слов. Вы будете искать этот яд снова и снова, будет даже такой, который вы не захотите пустить себе по вене, но который будете хранить у самого сердца и носить всегда с собой.