Паучья Королева - [61]
– Погремушка! – вскричала Кара, выпрямившись и взяв себя в руки. – Вниз! Вниз, вниз, как можно быстрее!
Кара почувствовала, как отважная шуршелапка, ослабевшая и растерянная, собралась с духом, готовая стрелой устремиться к земле и подхватить падающего мальчика, как вдруг молния ударила ей прямо в крыло. Шуршелапка обмякла, потеряв сознание, и тряпочкой рухнула вниз. Кара отчаянно вцепилась ей в шею, придавив собой Таффа, который тоже ухватился что было сил. «Ты, главное, держись!» – шептала она ему на ухо. Пока они, крутясь, летели вниз, Кара заметила порхающие в темноте листы бумаги и поняла, что сумку она упустила.
Они всё падали и падали, снова очутившись в синем небе. Земля приближалась слишком быстро.
Кара зажмурилась.
18
Очнувшись, она обнаружила, что на неё глядит одноглазая птица.
– Наблюдатель? – пробормотала Кара, не веря своим глазам. Голова трещала, левое плечо опухло и, похоже, было вывихнуто. Земля, на которой она лежала, была какая-то странная: неровная и тёплая.
«Где же я? И что произошло?» Кара попыталась вспомнить, но в голове было пусто. Ей хотелось одного: провалиться обратно в сон.
Она закрыла глаза.
Наблюдатель клюнул её в руку.
– Ой! – вскрикнула Кара.
Одинокий глаз птицы исчез из виду и стремительно сменился чередой других разноцветных глаз, как всегда, напоминая Каре камушки, катящиеся по жёлобу. Каждый цвет и его оттенок представляли собой отдельное слово или чувство: таким образом Наблюдатель общался с ней.
«Вставай! Быстро! Сюда идут злые ведьмы!»
Каре следовало бы ужаснуться, но вместо этого она пришла в восторг: она снова понимала то, что говорит Наблюдатель! Когда они виделись в последний раз, Кара была лишена своих способностей и не имела возможности различать смысл этих меняющихся цветов.
– Как я по тебе скучала! – дрожащим голосом произнесла Кара. – Я не хотела сделать тебе больно тогда, в Чащобе. Прости, пожалуйста…
«Я тебя прощаю, Девочка-Ведьма. Плакать потом. Брату нужна помощь».
Последние три слова, переданные глазом коричневым, как подгоревшее масло, заставили Кару прийти в чувство так же эффективно, как нашатырный спирт. Не обращая внимания на боль, девочка вскочила на ноги – и обнаружила, что лежала вовсе не на земле.
– О нет! – ахнула она.
Кара потянулась вовне – но Погремушки больше не было. Шуршелапка своим собственным телом смягчила падение, пожертвовав жизнью, чтобы спасти их. «Моя благородная защитница! – подумала Кара, уже не сдерживая слёз. – До самого конца…»
Тафф, оглушённый, но невредимый, сумел сесть. У него в глазах тоже стояли слёзы.
– Погремушка! – окликнул он. Кара подползла и заключила братишку в объятия.
Мало-помалу она начала вспоминать. Полёт из Катта. Потерянную сумку.
Лукаса.
Первым делом она обвинила во всём себя. «Если бы я вела себя спокойнее, если бы я контролировала свои способности, я могла бы его спасти!» Но Кара понимала, что от подобных сожалений толку мало. Истинная причина всех несчастий, которые на них обрушились – это Риготт. Девочка представила себе лицо вексари, жестокое и прекрасное, как у мраморной статуи, и обжигающая волна гнева хлынула ей в жилы.
«Ненавижу тебя! – думала она. Кара знала, что эта безрассудная ярость ничего не даст, но прямо сейчас позволила себе упиваться ею. – Ненавижу, ненавижу, ненавижу!» Она снова увидела перед собой падающего Лукаса, услышала его последние слова: «Если ты её не остановишь, никто не остановит!»
«Остановлю!» – мысленно поклялась она.
– Надо идти, – сказала Кара, усилием воли сдерживая подступавшие к горлу рыдания. Стоит начать оплакивать Лукаса – и она уже не сможет остановиться, а ей надо увести Таффа в безопасное место. – Они найдут нас, если мы останемся тут.
Тафф уткнулся ей в плечо. Его слёзы текли ей за ворот.
– Мне так жалко Лукаса! – всхлипнул он.
– Надо идти, – повторила она.
Кара помогла братишке подняться на ноги, и они вместе сползли с тела Погремушки. Они очутились посреди болота и по щиколотку провалились в болотную жижу. Там и сям торчали низкорослые деревья, служившие каким-никаким укрытием, но Кара была уверена, что скоро ведьмы их отыщут.
– Откуда здесь Наблюдатель? – спросил Тафф. Под левым глазом и вдоль носа у него тянулась длинная царапина. Крови было немного, но шрам точно останется.
– Не знаю, – призналась Кара, неуклюже пытаясь рукавом здоровой руки протереть рану. Вторая рука безжизненно висела вдоль тела. Она посмотрела на одноглазую птицу, наблюдавшую за ними с соседней ветки. – Как ты нас отыскал?
Мелькание цветов: «Всегда нахожу тебя. Кара. Наблюдатель. Связь».
– Потому что мы друзья, да?
«Связь. Я часть тебя. Ты часть меня».
От этого разговора у Кары только сильнее разболелась голова, поэтому она попыталась спросить по-другому:
– Зачем ты здесь?
«Бери».
Наблюдатель приподнял левую лапку. Кара увидела, что к ней привязан маленький мешочек.
«Бери. Используй».
– Кара, – прошептал Тафф, – по-моему, кто-то идёт…
Наблюдатель запрыгал на ветке.
«Быстро! Нет времени!»
Кара протянула руку, собираясь отцепить мешочек, но Наблюдатель отскочил.
«Не тебе!»
Птица развернулась к Таффу.
Шум преследования становился всё отчётливей. Тафф быстро сдёрнул мешочек с лапки Наблюдателя и развязал его. Внутри лежал простенький деревянный свисток. Тафф поднёс его к губам.
