Патрул - [6]

Что заставляет нас постоянно двигаться, делать то, да это? Что, кроме желания получить счастье? Что, кроме собственной выгоды?

О, монахи! Теперь слушайте внимательно! Верите ли вы, что я вам желаю лишь подлинного счастья, и бесконечной выгоды?

(Патрул дожидается утвердительного гула.)

Прекрасно!

Но там (Патрул пытается нащупать рукой в воздухе перед собой что-то осязаемое), куда вы постоянно идете за счастьем, счастья нет.

Все, что заставляет вас действовать ради обретения счастья и умиротворения – мираж. Это подобно огненной лаве, принимаемой за воду, или опасной бритве, принимаемой за кусок сыра. Если вы даже проглотите это сегодня, завтра будет рвота. Если вы привыкли это есть испокон веков, и вас спасает от ада толстая кожа, просто подсчитайте, сколько счастья вы обрели, гоняясь за счастьем. И чем вы за это заплатили.

У меня есть идея. Что если мы прямо сейчас прекратим эту мучительную погоню за счастьем. Хотя бы на тот час, пока идет лекция. Мы ничего не теряем. Мы как сидели в этом прекрасном храме, так в нем и останемся. Жизнь не пройдет мимо. О, монахи, тут важен опыт одной минуты! Если у вас есть опыт одной минуты подлинного недеяния, вы никогда от него не уйдете, что бы вы ни делали. Невозможно бросить богиню ради тупой коровы. Пусть, вы не сможете продержаться в этом присутствии дольше минуты - вы всегда будете сюда возвращаться. Не потому что вас заставил старый лама, а потому что превыше этого счастья вы действительно ничего не найдете, обыщите хоть вселенную.

Понимаете, монахи?

Найдется ли среди вас такой, кто хоть раз испытал счастье в прошлом? Вы скажете: «Да! Вот так мне было хорошо, и так! И не раз, и не два. И я всё отдам, чтобы это повторялось». Но прошлое не может повториться даже теоретически. Смотрите, где находится ваше чувство, ваш чувствующий ум! Смотрите! Разве он в прошлом? Его там нет! Того, кто испытывает счастье, в прошлом нет! Тот, кто смакует счастье прошлого - только в этом моменте настоящего. А само прошлое - набор смутных воспоминаний. Они пригодны лишь для пасьянса несвежих удовольствий в настоящем. Все, что здесь может повторяться, – это переживание настоящего момента присутствия.

Способен ли кто-то из нас испытать счастье в будущем? Ну, с этим проще. Наверно, вы замечали, что невозможно стать счастливым «завтра». И даже на минуту вперед у нас ничего не получится. Мы никогда не сможем жить ни «в будущем», ни «в прошлом».

Так кто же швыряет наши умы от удовольствий прошлого к страхам и надеждам по поводу будущего? Кто разыгрывает с нами злые шутки?

Только глупость, о, монахи. Мне больно подвергать вас лишний раз страданию, но я не оговорился: всего лишь глупость, - никакой выгоды здесь ни у кого нет. Мы не обидим глупость, если вышвырнем ее вон, никто не станет за нами гоняться с двухметровой дубиной. Скорее, все вокруг будут чрезвычайно счастливы, как только мы выйдем за пределы собственных ограничений, связанных с прошлым и будущим. Выйдем за пределы глупости. – Пауза. - Ну, так что, выйдем? - Патрул обводит монахов веселым взглядом, затем показывает пальцем направление: - Это недалеко – даже шага не успеем сделать. Вы имеете надежный плот – правильное понимание. Чего вам бояться?

Тогда еще раз, внимательно!

У нас нет прошлого - есть только мысли о прошлом - они прозрачны и легки.

Где они?... Где?

У нас нет будущего. Если появляются мысли о будущем, они прекрасны как радуга.

Смотрите, монахи!

Зачем это цеплять, зачем это толкать? Даже если б это можно было ухватить, зачем оно нам?

(Патрул смеется)

В завершение учения все дружно поют Ваджра Гуру мантру и подходят к Ринпоче за благословением.

Сопровождающие ламы показывают Патрулу комнату, в которой ему предстоит отдыхать. Это не келья, скорее, номер VIP. Лама Ньима с почтением перечисляет имена и регалии всех важных лам, останавливавшихся в этой комнате:

- Здесь бывали Конгтрул Ринпоче, Тобьял Цеде Ринпоче, Тинджол Ринпун Ринпоче, Тулку Чунта Ринпоче, Цонам Дордже и многие другие.

Чидзин Вангьял солидно кивает, как только Ньима Анго озвучивает очередной титул.

- Большое спасибо, - благодарит Патрул с улыбкой, небрежно закидывая походный мешок на кровать, покрытую дорогим покрывалом. – Поверьте, я этого не стою. – Он скромно оглядывается.

- Может быть, только Вы этого и стоите, - значительно произносит лама Чидзин.

Сопровождающие уходят, оставив Патрула одного.

Задумчиво почесывая подбородок, Ринпоче осматривается. Он чувствует себя ребенком, запертым в клетке. Ребенок хочет гулять. Пышные шмотки его душат.

Подумав, Патрул выглядывает в окно. Темнеет. Взору открывается великолепный сад. Вокруг ни души.

Сначала из окна вылетает походный мешок Ринпоче, затем вылезает он сам. Ловко спрыгнув на землю, Патрул пересекает сад, выбирает в саду самое укромное место, садится в позу медитации. Он счастлив счастьем птицы, вырвавшейся на свободу.

Ночь. Тишина, сверчки, звезды, луна и Ринпоче. Патрул лежит в том же месте, где мы его оставили. Его глаза широко открыты, тело неподвижно, ум слит с бездонным безоблачным пространством Всеблагого.

Утро в окрестностях монастыря. Восход солнца, завораживающие пейзажи гор, долин и лесов.