Патриотизм и русская цивилизационная идентичность в современном российском обществе - [46]

Можно ли соединить несовместимое – и школьное знание, и научные изыски, и политическую корысть, и дар прозорливости, если всё это принадлежит разным людям, разным эпохам, разным культурам? Этот вопрос перестает быть риторическим, если вспомнить о политических директивах, связанных с организацией мероприятий по встрече 100-летнего юбилея революции 1917 г. Во всех этих директивах говорится о политической необходимости достичь согласия в оценке истории… Но достижима ли такая установка в принципе?

Если вглядываться только в прошлое или жить исключительно сегодняшними интересами, то вряд ли: откуда появится согласие там, где его никогда не было и быть не могло? Но есть одна особая сфера деятельности, где такое согласие не только возможно, но и жизненно необходимо, востребовано в ситуации, когда в поле зрения политики попадает будущее. Именно здесь требуется иметь одно на всех, общее и предельно четкое представление о границах – и о тех европейских и российских границах, которые можно и должно защищать, а при необходимости изменять или даже отменять, и о тех незыблемых, но невидимых границах, за которые нельзя заходить никогда. В первом случае речь идет о границах военно-политических блоков и экономических союзов, отдельных государств или квазигосударств, во втором – о границах идентичности, отделяющих добро и зло, верность и безверие, историческую память от беспамятства. Эти последние границы, за которые нельзя отступать, незыблемы по той причине, что за малейшим изменением стоит измена себе, отечеству и вере, отказ от своего имени и собственной глубинной идентичности.

Но что же это за деятельность, в рамках которой мы обязаны отбросить разногласия о границах любого вида и типа, выработать общую позицию? В данном случае, как ни странно, мы имеем в виду политику и геополитику, хотя привыкли повторять, как заклинание, старую и почти стертую от времени формулу: «Политика – грязное дело». Да, в этом суждении есть доля истины, и немалая. Никто и не спорит: власть, как известно, развращает, абсолютная власть развращает абсолютно. Но дело в том, что именно здесь и только здесь, в мире реальной политики, могут решаться и решаются наиважнейшие проблемы, связанные с защитой отечества и чувством патриотизма, с народосбережением и природосбережением, то есть с сохранением Божьего дара – многообразия культур и этносов, природных щедрот, данных для поддержания и продолжения жизни.

А люди, занятые политической деятельностью, сознательно или даже наперекор своим узким целям и интересам, но включаются по необходимости в эту сложнейшую работу. Да у них и выбора другого нет, ибо народосбережение и природосбережение – неизменные, непреходящие функциональные цели политики, принципиально отличные от изменчивых личных или групповых целей отдельных политиков и партий, приходящих и уходящих. Откажись правящая элита от этих предначертанных целей ради сиюминутных выгод, и пойдет на дно государственный корабль вместе со всеми, кто на нем находится. Палубы, классы и задачи у всех членов команды разные, а устойчивость корабля – дело общее, вопрос жизни и смерти. И многое зависит от правильного курса, от выверенной лоции.

Разумеется, речь идет прежде всего о долгосрочном и дальнесрочном политическом и геополитическом планировании, о строительстве государственных институтов, способных устоять при любых испытаниях и потрясениях. Взгляд из будущего, которое может ускользнуть, просочиться сквозь пальцы, если ты не сумеешь или не успеешь заложить в него собственное завтра, открывает подлинные горизонты прошлого и настоящего (настоящего как подлинности и настоящего как иллюзии). Взгляд из будущего требует выискивать в прошлом – приемлемом или враждебном – элементы позитивного наследия, зерна бесценного опыта.

Таких испытаний будет великое множество – это социальные или природные сдвиги и глобальные вызовы, это новые открытия и изобретения, способные спасти мир от катастроф или разрушить его до основания, в зависимости от того, в чьих руках они окажутся. На рубеже тысячелетий и в первые десятилетия XXI в. два мира решают схожие проблемы – и новообразованный союз государств, назвавших себя единым европейским домом, и Российская Федерация, взявшая на себя львиную часть ответственности за великое наследие России исторической, ядро которого – союз народов, имеющих общую историю и судьбу. Сегодня новая Европа и Россия строят, увы, не общее будущее, а два заведомо несовместимых грандиозных проекта. Что же мешает понять, услышать друг друга? Причин не счесть. Но главную из них точно обозначил Святейший Патриарх в своем недавнем выступлении на открытии XХ Всемирного русского народного собора «Россия и Запад: диалог народов в поисках ответов на цивилизационные вызовы». По словам предстоятеля, речь идет о сбережении христианской идентичности: «Дехристианизация Европы и Америки ставит под сомнение общую ценностную основу, имевшую место на протяжении большей части XX в. Это приводит к тотальному непониманию, когда при обсуждении острейших вопросов возникает взаимная глухота»