Патриот - [43]
Оба, не сговариваясь, почти одновременно – в течение года – развелись с жёнами, оставив им депозиты и недвижимые квадратные метры.
Оба, не сговариваясь, отложили огромные суммы для оплаты обучения подрастающих сыновей в лучших университетах.
Жаров прочил своего отпрыска в спортивную медицину. Знаев подумывал насчёт Института стран Азии и Африки.
Перелёты к сливочным берегам тёплых морей и океанов обходились недёшево, дети имели отличный аппетит, работать приходилось много. Со временем Жаров стал значительно меньше путешествовать, но пить – значительно больше. Регулярно дрались, специально для этого ходили в ночные клубы и задирали нетрезвую молодёжь, или гоняли на машине по ночной Москве, провоцируя дорожные конфликты и потасовки; однажды Жаров получил резиновую пулю в бедро.
Знаев был старше, он первым почувствовал, что акваланги и кулачные бои ничего не изменят, что это – не подвиги, что надо резать по живому; сотня маленьких поступков не заменят одного большого.
Он закрыл свой банк и вложил деньги в дело, в котором почти ничего не понимал.
В магазин «Готовься к войне».
Его друг Герман не отважился поступить столь радикально. Остался кем был. Драчуном, пьяницей, владельцем стального стада из полудюжины автомобилей и мотоциклов, миллионером, продавцом осветительного оборудования – хозяином торговой фирмы, третьей по величине в стране.
Дружба их подвяла.
Жаров ежедневно уговаривал пол-литра дорогого алкоголя, в любое время дня и ночи легко садился пьяным за руль, но физическое здоровье продавца прожекторов и лампочек было столь громадно, что ни один автомобильный инспектор ни разу не учуял запретного запаха.
Знаеву пить было некогда; новая затея – магазин – поглощала все силы и время.
Жаров неожиданно вернулся в семью – с клятвами и покаяниями. По настоянию жены стал захаживать в храм, причащался даже. Но пить не перестал.
Знаев посчитал однажды годы их близкого товарищества – вышло ровно четырнадцать, два полных семилетних цикла.
Познакомились – наглыми, дерзкими двадцатипятилетними делюганами, авантюристами. Теперь медленно расходились – седыми кабанами, каждый в свою сторону.
Но конец близкой дружбы не отменяет единомыслия, возможности откровенного разговора; если двое привыкли доверять друг другу самые тайные сомнения – они будут так делать всегда, дружба ни при чём, товарищеская приязнь может пройти, а привычка останется.
Был откровенный разговор.
Дурак, сказал ему Герман Жаров, зачем ты продал банк? Останешься без штанов. Тебя повело по кривой дороге.
Нет, возразил Знаев, я как раз иду по прямой. Это ты пошёл по кривой.
В чём же кривизна, с обидой спросил Жаров, если я берегу, что имею? Семья, жена, дети, здоровье – вот ради чего надо жить. Это любовь, понял? Себя надо тратить ради любимых людей. Ради родных и близких. Это очевидно. Всё держится на любви, всё скреплено любовью, брат.
А как же жизнь на всю катушку, спросил Знаев.
Это она и есть, ответил Жаров. Вся катушка.
Нельзя жить ради других, брат, сказал тогда Знаев. Даже ради самых любимых. Ты думаешь, что ради других живёшь, а на самом деле – за их счёт самоутверждаешься.
А мне похрен, брат, ответил Жаров.
Они так и не договорились, чей путь прямей.
Друг был в жопу пьян, и чеканные максимы изрекал, брызгая слюной и моргая соловелыми глазами.
Через год была Олимпиада в Сочи, потом Крым, Донбасс, сбитый голландский «аэробус», кризис, подорожавшая валюта, санкции, взорванный русский «аэробус», – совсем другая жизнь началась, совсем.
Телефон в кармане Знаева паскудно вибрирует.
Сообщение от Плоцкого.
ВСРЕЧА СЕГОДНЯ В 23.00 БУДЬ ПОЛЮБОМУ 100 ПРЦЕНТОВ ЭТО В ТВАИХ ИНТИРЕСАХ! РЕШАЙ ВОПРОС! – ОСТАНИМСЯ ДРУЗЯМИ!
И длинный ряд восклицательных знаков, смахивающий на забор, на стену между человеком и человеком.
Москва никогда не спит.
Москва всегда ест.
Москва жуёт, проглатывает, вытирает жирные губы, Москва выпивает и закусывает, хрустит хрящами победительно.
Москва конкретно бухает и капитально похмеляется.
Москва готовит на мангале, на гриле, на воке, на углях, в тандыре и в дровяной печи, в горшочке, по оригинальному рецепту шеф-повара.
И белые грибы в сметанном соусе, и шаурма с маслянистым майонезом, и запечённое яблоко с клюквенным соусом, и рёбрышки чёрного быка, и традиционный бургер «Аль Капоне».
А ещё молекулярная кухня для снобов, и заведения для вегетарианцев и сыроедов: пресные винегреты и морковные запеканки.
И потом – сто граммов водки на берёзовых бруньках, и пива холодного, тёмного, с густой шипящей пеной.
Здесь западло быть голодным. Здесь так не принято. Голодный в каменных джунглях не выживает.
Зачем приехал тогда, из Ростова и Екатеринбурга, из Миасса и Кемерова, из Благовещенска и Саратова, – голодать разве? Нет, приехал, чтоб навсегда, необратимо стать сытым.
Для тех, кому не хватает времени, придуман кофе, его продают навынос всюду, на бульварах и в парках, даже с колёс, из распахнутых дверей автомобильных фургончиков; пластиковый стакан с двойным эспрессо есть признак хорошего тона, хлебнул – и голод побеждён на полчаса, и побежал дальше, крутись, пошевеливайся давай!
У дверей ресторана «Янкель» к Знаеву приблизился испитой человек в засаленных брюках и сбивчиво попросил денег. Знаев молча помотал головой и потянул на себя дверь.
В провинциальном городе Павлово происходит странное: убит известный учёный-историк, а из его дома с редчайшими иконами и дорогой техникой таинственный вор забрал… лишь кусок древнего идола, голову деревянной скульптуры Параскевы Пятницы. «Человек из красного дерева» – поход в тайный мир, где не работают ни законы, ни логика; где есть только страсть и мучительные поиски идеала. «Человек из красного дерева» – парадоксальная история превращения смерти в любовь, страдания – в надежду. Это попытка – возможно, впервые в русской литературе, – раскрытия секретов соединения и сращивания славянского язычества с православным христианством. И, конечно, это спор с Богом.
Это изустная побывальщина. Она никогда не была записана буквами. Во времена, о которых здесь рассказано, букв ещё не придумали. Малая девка Марья обошла всю землю и добралась до неба в поисках любимого – его звали Финист, и он не был человеком. Никто не верил, что она его найдёт. Но все помогали. В те времена каждый помогал каждому – иначе было не выжить. В те времена по соседству с людьми обитали древние змеи, мавки, кикиморы, шишиги, анчутки, лешаки и оборотни. Трое мужчин любили Марью, безо всякой надежды на взаимность.
Сума и тюрьма – вот две вещи, от которых в России не стоит зарекаться никому. Книга Андрея Рубанова – именно об этом. Перед арестом у героя было все, из тюрьмы он вышел нищим... Мытарства и внутреннее преображение героя в следственном изоляторе «Лефортово» и «Матросской Тишине» описаны столь ярко и убедительно, что вызывают в читателе невольную дрожь сопереживания. Вы не верите, что тюрьма исправляет? Прочтите книгу и поверите.
Эта книга взорвет ваш мозг.Эта книга рассказывает о том, как Москва заросла травой высотой с телебашню.Эта книга рассказывает о том, как русские сдали Сибирь в аренду китайцам.Эта книга рассказывает о том, как люди превращаются в растения.Эта книга рассказывает о временах, которые наступят, если каждый будет думать только о своих аппетитах.Добро пожаловать в Москву.Добро пожаловать в Хлорофилию.
В новом романе Андрей Рубанов возвращается к прославившей его автобиографической манере, к герою своих ранних книг «Сажайте и вырастет» и «Великая мечта». «Йод» – жестокая история любви к своим друзьям и своей стране. Повесть о нулевых годах, которые начались для героя с войны в Чечне и закончились мучительными переживаниями в благополучной Москве. Классическая «черная книга», шокирующая и прямая, не знающая пощады. Кровавая исповедь человека, слишком долго наблюдавшего действительность с изнанки. У героя романа «Йод» есть прошлое и будущее – но его не устраивает настоящее.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Строгая школьная дисциплина, райский остров в постапокалиптическом мире, представления о жизни после смерти, поезд, способный доставить вас в любую точку мира за считанные секунды, вполне безобидный с виду отбеливатель, сборник рассказов теряющей популярность писательницы — на самом деле всё это совсем не то, чем кажется на первый взгляд…
Книга Тимура Бикбулатова «Opus marginum» содержит тексты, дефинируемые как «метафорический нарратив». «Все, что натекстовано в этой сумбурной брошюрке, писалось кусками, рывками, без помарок и обдумывания. На пресс-конференциях в правительстве и научных библиотеках, в алкогольных притонах и наркоклиниках, на художественных вернисажах и в ночных вагонах электричек. Это не сборник и не альбом, это стенограмма стенаний без шумоподавления и корректуры. Чтобы было, чтобы не забыть, не потерять…».
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
Жизнь – это чудесное ожерелье, а каждая встреча – жемчужина на ней. Мы встречаемся и влюбляемся, мы расстаемся и воссоединяемся, мы разделяем друг с другом радости и горести, наши сердца разбиваются… Красная записная книжка – верная спутница 96-летней Дорис с 1928 года, с тех пор, как отец подарил ей ее на десятилетие. Эта книжка – ее сокровищница, она хранит память обо всех удивительных встречах в ее жизни. Здесь – ее единственное богатство, ее воспоминания. Но нет ли в ней чего-то такого, что может обогатить и других?..
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
Роман Сенчин – прозаик, автор романов «Елтышевы», «Зона затопления», сборников короткой прозы и публицистики. Лауреат премий «Большая книга», «Ясная Поляна», финалист «Русского Букера» и «Национального бестселлера». Главный герой нового романа «Дождь в Париже» Андрей Топкин, оказавшись в Париже, городе, который, как ему кажется, может вырвать его из полосы неудач и личных потрясений, почти не выходит из отеля и предается рефлексии, прокручивая в памяти свою жизнь. Юность в девяностые, первая любовь и вообще – всё впервые – в столице Тувы, Кызыле.
Евгений Водолазкин в своем новом романе «Брисбен» продолжает истории героев («Лавр», «Авиатор»), судьба которых — как в античной трагедии — вдруг и сразу меняется. Глеб Яновский — музыкант-виртуоз — на пике успеха теряет возможность выступать из-за болезни и пытается найти иной смысл жизни, новую точку опоры. В этом ему помогает… прошлое — он пытается собрать воедино воспоминания о киевском детстве в семидесятые, о юности в Ленинграде, настоящем в Германии и снова в Киеве уже в двухтысячные. Только Брисбена нет среди этих путешествий по жизни.
Евгений Водолазкин – прозаик, филолог. Автор бестселлера “Лавр” и изящного historical fiction “Соловьев и Ларионов”. В России его называют “русским Умберто Эко”, в Америке – после выхода “Лавра” на английском – “русским Маркесом”. Ему же достаточно быть самим собой. Произведения Водолазкина переведены на многие иностранные языки.Герой нового романа “Авиатор” – человек в состоянии tabula rasa: очнувшись однажды на больничной койке, он понимает, что не знает про себя ровным счетом ничего – ни своего имени, ни кто он такой, ни где находится.
Роман Евгения Водолазкина «Лавр» о жизни средневекового целителя стал литературным событием 2013 года (премии «Большая книга» и «Ясная Поляна»), был переведен на многие языки. Следующие романы – «Авиатор» и «Брисбен» – также стали бестселлерами. «Соловьев и Ларионов» – ранний роман Водолазкина – написан в русле его магистральной темы: столкновение времён, а в конечном счете – преодоление времени. Молодой историк Соловьев с головой окунается в другую эпоху, воссоздавая историю жизни белого генерала Ларионова, – и это вдруг удивительным образом начинает влиять на его собственную жизнь.