Патриот - [117]
Стражники сидели будто статуи и ждали, что скажет Ваймс. Или что сделает.
— Эй? Ваймс?
Ржав принюхался.
— Чем это пахнет?
Ваймс медленно перевел взгляд на свои пальцы. От них шел дым. Слышно было тихое шипение. Встав, Ваймс протянул руку Ржаву.
— ВОЗЬМИ ЭТО, — сказал он.
— Это что? Какой-то фокус?..
— Возьми.
Действуя словно под гипнозом, Ржав облизал пальцы и осторожно взял уголек.
— А не больно…
— Подожди немножко, — посоветовал Ваймс.
— И правда… а-аргх!
Подпрыгнув, Ржав отшвырнул уголек и сунул обожженные пальцы в рот.
— Фокус в том, чтобы научиться принимать боль, — сказал Ваймс. — А теперь пошел прочь.
— Тебе недолго осталось здесь командовать! — рассвирепел Ржав. — Подожди, пока вернемся в город! Тогда увидишь.
Тряся обожженными пальцами, он быстро зашагал прочь.
Ваймс вернулся к погасшему костру. Посидев чуть-чуть, он сказал:
— Интересно, куда он направился?
— Обратно к войскам, сэр. Думаю, отдавать приказы о возвращении.
— Он нас видит?
— Нет.
— Уверен?
— Он далеко, сэр.
— Ты полностью в этом уверен?
— Разве только он умеет видеть сквозь верблюдов, сэр.
— Хорошо. — Ваймс быстрым движением сунул пальцы в рот. По его лицу струился пот. — Черт, черт, черт! Здесь есть где-нибудь холодная вода?
Капитан Дженкинс вновь спустил свое судно на воду. Для этого пришлось изрядно поработать лопатами, и поворочать балки, и обратиться за помощью к клатчскому капитану, который решил, что никакой патриотизм не должен становиться на пути у выгоды.
Дженкинс и его команда отдыхали на берегу, когда до них донеслись громкие приветственные крики.
Капитан прищурился.
— Это… нет, это не Ваймс, не может быть!..
Остальные проследили за направлением его взгляда.
— На борт, БЫСТРО!
Вниз по дюне странными зигзагами спускалась фигура. Она двигалась очень быстро, как если бы человек бежал со всех ног, вот только по песку особо не побегаешь. Когда фигура приблизилась, стало понятно, что она стоит на щите.
В нескольких футах от опешившего Дженкинса щит резко затормозил.
— Хорошо, что дождались нас, капитан! — в качестве приветствия жизнерадостно произнес Моркоу. — Большое, большое спасибо! Остальные прибудут с минуты на минуту.
Дженкинс перевел обреченный взгляд на верхушку дюны. Там мелькали странные смуглые тени…
— Да с вами д'рыги! — крикнул он.
— О да. Чудесные люди. А ты с ними когда-нибудь встречался?
Дженкинс ответил ему безумным взором.
— Вы что, ПОБЕДИЛИ?
— О да. Правда, в самом-самом конце и за счет пенальти.
Сквозь крохотные иллюминаторы Лодки сочился сине-зеленый свет.
Лорд Витинари яростно орудовал рычагами, до тех пор пока не подвел Лодку к более-менее подходящему кораблю, после чего осведомился:
— А чем это пахнет, сержант Колон?
— Это Бе… Шнобби, сэр, — откликнулся Колон, изо всех сил налегая на педали.
— Капрал Шноббс?
Шнобби залился легким румянцем.
— Купил пузырек духов, сэр. Для моей девушки.
Лорд Витинари откашлялся.
— Для чьей девушки? — поинтересовался он.
— Я хотел сказать, ну, рано или поздно она ж у меня появится…
— А! — В голосе лорда Витинари отчетливо прозвучало облегчение.
— Потому как теперь, когда я полностью исследовал свою сексуальную природу и пришел к полному согласию с собой, я думаю, девушка у меня непременно появится, — уточнил Шнобби.
— Значит, тебя в тебе все устраивает?
— Так точно, сэр! — радостно ответил Шнобби.
— И когда ты познакомишься с этой счастливицей, то подаришь ей пузырек ду…
— …Они называются «Ночи Казбаха», сэр.
— Ну разумеется. Они очень… ЦВЕТОЧНЫЕ, да?
— Так точно, сэр. Благодаря жасмину и редким эфирным маслам, сэр.
— И вместе с тем весьма… ПРОНЗИТЕЛЬНЫЕ. Всепроникающие.
Шнобби широко улыбнулся.
— Хорошее вложение денег, сэр. Малыми средствами — а каков результат!
— Ну, его еще нужно добиться.
Но Шнобби сейчас способен был переварить всю иронию на свете.
— Они продавались в том же магазине, где сержант купил свой горб.
— А… да.
Лодка не отличалась вместительностью, но сейчас большую часть и без того скромного свободного пространства занимали сувениры сержанта Колона. Ему позволили «совершить краткую экспедицию в город с целью купить что-нибудь жене, сэр, иначе она меня напополам распилит».
— А госпоже Колон точно понравится чучело верблюжьего горба? — с сомнением в голосе спросил патриций.
— Да, сэр. На него можно много чего поставить.
— И набор вкладывающихся один в другой медных столиков?
— На них можно много чего поставить, сэр.
— И… — Что-то звякнуло. — Набор колокольчиков для коз, узорный кофейник, миниатюрное верблюжье седло и эта… странная стеклянная трубка с полосками цветного песка внутри… а она для чего?
— Для разговора, сэр.
— В смысле, чтобы все гости спрашивали: «Для чего эта штука?»
По лицу сержанта было видно, что он очень собой доволен.
— Видите, сэр? Мы уже про нее говорим.
— Замечательный предмет.
Сержант Колон кашлянул и кивком указал на скрюченную фигуру Леонарда. Тот сидел, понурившись и обхватив голову руками.
— Что-то он затих, сэр, — шепнул Колон. — Слова из него не вытянешь.
— У него есть о чем подумать, — ответил патриций.
Некоторое время стражники крутили педали, но теснота Лодки будила доверительность, на открытых пространствах недопустимую.
