Патриций - [61]

– Приказы командира нужно выполнять, – подъезжая ближе, еще шире улыбнулся Юний, с удовлетворением подумав, что для нейтрализации легионера теперь достаточно просто вытянуть руку. – А кто командует легионом? Я многих здесь знаю.

– Да он из местных, – наивно нарушил военную тайну юнец. – Авл Домиций Верула, ты должен бы знать.

– О, конечно! – как можно радостнее воскликнул Юний. – Как же мне не знать Верулу? Ведь это же мой старинный друг. Едем же скорей к нему, славный воин.

– Да, едем… – Юнец опасливо потупился.

Видно было, что ему очень хочется на всякий случай разоружить этих странно, почти не по-римски одетых людей. Но один из них называл себя старинным другом командующего… А если эти трое – шпионы? А если нет? Верула крут на расправу, вломит плетей – мало никому не покажется.

Он так и не решился потребовать оружие от этой троицы, лишь пропустил всех вперед.

Стоял полдень, солнце уже растопило туман и сейчас игриво подмигивало, сияя в нежно-голубом небе. В росших по обеим сторонам дороги кустах жимолости и ивах по-весеннему радостно пели жаворонки и коростели; клубясь полупрозрачным паром, прямо на глазах исчезали лужи, становилось тепло, даже временами жарко, лишь ветер приносил прохладу с недалеких гор.

Они заметили лагерь еще издали, и у Рыси неожиданно защемило сердце. Он вдруг вспомнил Галлию, центурию, к которой они – гладиаторы из школы Ротомагуса – были приданы в качестве усиления, такой же в точности лагерь. Да они все были одинаковыми, всегда строились по единому плану, без разницы где: в Африке ли, в Германии, в Галлии… Широкий ров, частокол, ворота с подъемным мостом, стройные ряды палаток, форум…

Охранявшие вход часовые расступились, увидав всадников. Въехав в лагерь, спешились, и дальше, к форуму, пошли пешком. У шатра командира Юний заметил знакомый штандарт легиона – серебряный орел с раскрытыми крыльями, внизу сияли на солнце буквы: «Legio Augusta». Ясно…

Велев невольным гостям подождать на форуме под присмотром легионеров, командир разведки отправился с докладом к трибуну, но почти сразу вернулся и жестом пригласил за собой. Отдав оружие часовым, пленники – или гости? – по очереди вошли в шатер.

Трибун – кряжистый, с обветренным крестьянским лицом и хитроватым взглядом – легко поднялся с ложа и, покосившись на стоявших рядом центурионов, с холодным любопытством посмотрел на гостей.

– Ну? – с усмешкой спросил он, еще не узнавая Юния. – И кто тут напрашивается ко мне в друзья?

Рысь усмехнулся:

– Я никогда и ни к кому в друзья не набивался, если ты это еще помнишь, Домиций!

– Что? – Трибун подошел ближе, внимательно всматриваясь в лицо молодого юриста – обрамленное длинными светлыми волосами, с бородкой… Мудрено было узнать.

– Вспомни Британию, – улыбнулся Рысь. – Виндоланду и вал Адриана.

– Юний!!! – Верула хлопнул в ладоши и засмеялся. – Ну, что же ты стоишь? Иди же поближе, дай обнять тебя, друг мой!

Эти слова могли обмануть кого угодно, только не Юния. Ага, рад он, как же! После того слишком поспешно замятого скандала, в результате которого Верула вынужден был покинуть Британию гораздо раньше, нежели планировал.

– Ты прибыл с легионом? Из Рима? – с радостным видом Домиций хлопал Рысь по плечу.

– Нет, не из Рима, – Юний решил не хитрить – Верула, при его-то теперешних возможностях, все равно очень скоро будет знать всю правду, так зачем скрывать? – Я теперь, видишь ли, не солдат, а юрист.

– Юрист?! – Видно было, что трибун по-настоящему удивился. – Ты променял славу героя на жалкие гонорары стряпчего? Не поверю!

– Зато я свободен и не завишу ни от кого, – усмехнулся Рысь. – Теперь моя слава – это личные деликты, виндикационные иски, недвижимость. А мои гонорары не такие уж и жалкие – со временем хватит и на особнячок в Риме, где-нибудь на Тибуртинской улице или у Саллюстиевых садов.

– О, Рим, Рим. – Верула прошелся вдоль ложа. – А ты знаешь, я не слишком-то люблю бывать там. Мне больше нравится здесь, в провинции.

Чувствуешь себя молодым и горячим! Эти люди – твои друзья? – Он настороженно кивнул на Эрнульфа с Арминием.

– Клиенты.

– Вот как? Ты уже обзавелся клиентами?

– Я же говорил – мои гонорары не так уж малы.

– Вот так да! – Верула обернулся к центурионам. – А мы-то все по старинке прозябаем на жалованье да трофеях. Юрист! Вот кем надо было стать. Сейчас бы тоже имели и собственный хороший дом, и рабов, и клиентов…

«Ой, не прибеднялся бы!» – неприязненно подумал Юний. Очень уж ему не нравилась в людях эта черта, как, впрочем, и прямо противоположная – похвальба своим богатством, особенно свойственная сопленосым, ничего собой не представляющим юнцам, живущим за счет денег и связей папенек, маменек и прочих бабушек-дедушек.

Центурионы вежливо посмеялись и, повинуясь жесту трибуна, вышли.

– Я велю покормить твоих людей в трапезной. – Верула обнял гостя за плечи. – Ты же, надеюсь, не откажешь составить мне компанию. Хоть и не обеденное еще время, но… слегка перекусим. Ты уже знаешь о нашем новом цезаре?

– Максимин Фракиец, – Рысь кивнул. – Только что узнал от твоих воинов.

– Ай, болтуны, болтуны!

– Я здесь был по делам – возвращался из Вангион, когда напали германцы…