Патерик - [9]

20. Авва Моисей сказал: если мы побеждаемся плотскою страстию, то не обленимся покаяться и оплакать самих себя, прежде нежели постигнет нас плачь судный.

21. Сказал еще: слезами человек достигает добродетелей; слезами получается оставление грехов. Потому, когда ты плачешь, не возвышай голоса воздыхания и да не увесть шуйца твоя, что творит десница. Шуйца означает тщеславие.

22. Один брат говорил авве Пимену: меня смущают помыслы и не дают мне подумать о грехах своих, а заставляют меня замечать только недостатки брата моего. Авва Пимен рассказал ему об авве Диоскоре, что он в келье плакал о себе; а ученик его жил в другой келье. Когда ученик приходил к старцу и заставал его плачущим, то спрашивал его: отец! о чем ты плачешь? Он отвечал ему: плачу о грехах своих, чадо. Ученик говорил ему: ты не имеешь грехов, отец! Но старец отвечал ему: уверяю тебя, сын мой! если бы можно было мне видеть свои грехи, то мало было бы еще четырех человек, чтобы вместе со мною оплакивать их. При этом сказал авва Пимен: тот поистине человек, кто познал самого себя.

23. Некогда авва Пимен, идя в Египет, увидел женщину, которая сидела на могиле и горько плакала. Он сказал при этом: если бы явились удовольствия всего мира, то и они не отрешили бы души ее от скорби. Так и монах должен непрестанно иметь скорбь в душе своей.

24. Некогда авва Пимен шел с аввою Анувием в пределах Диолка. Проходя около кладбища, видят они женщину, которая страшно терзалась и горько плакала. Они остановились и смотрели не нее. Отшедши потом не много, встретились с одним человеком. Авва Пимен спросил его: о чем эта женщина так горько плачет? Он отвечал, что умер у ней муж ее, и сын, и брат. Авва Пимен, обратясь к авве Анувию, говорит: уверяю тебя, авва, если человек не умертвит всех вожделений плоти и не будет так плакать, не может быть монахом. Вся жизнь и душа этой женщины погрузились в скорбь.

25. Еще сказал авва Пимен: плач приносит двоякую пользу: производит добродетели и сохраняет.

26. Брат спросил авву Пимена: что мне делать? Старец говорит ему: если бы Бог посетил нас, о чем бы нам заботиться? — О грехах своих, отвечал брат. Старец говорит ему: пойдем же в кельи свои, будем сидеть там и размышлять о грехах своих, — Господь поможет нам во всем.

27. Другой брат спросил авву Пимена: что мне делать? Он отвечал: Авраам, когда пришел в землю обетованную, купил себе место для погребения, и чрез гробницу наследовал землю (Быт. гл 23). Что же значит гробница? — сказал брат. Старец отвечал: место плача и рыдания.

28. Брат спросил авву Пимена: что мне делать с грехами своими? Старец отвечал: кто хочет очиститься от грехов, очищает их слезами.

29. Еще сказал авва Пимен: плач есть путь, указанный нам Писанием и отцами нашими, которые говорили: плачьте, — кроме сего пути нет другого.

30. Авва Исаак посетил авву Пимена, и когда они сидели, увидел его в исступлении. И спросил его: где был ум твой? Старец отвечал: там, где была святая Мария и плакала на кресте Спасителя; и я желал бы всегда плакать.

31. Блаженный Афанасий, архиепископ Александрийский, просил авву Памво придти из пустыни в Александрию. Авва пришедши увидел театральную женщину и заплакал. Когда бывшие с ним спросили: от чего он заплакал? то он отвечал: две вещи тронули меня, — во-первых, погибель этой женщины, а во-вторых, то, что я не имею столько тщания к тому, чтобы угождать Богу моему, сколько имеет эта женщина, чтобы угождать развратным людям.

32. Авва Силуан, сидя однажды с братиею, пришел в исступление и пал на лице свое. По долгом времени встав, он заплакал. Братия спросили его: что сделалось с тобою, отец? Он молчал и плакал. Когда же братия побуждали его сказать, он отвечал: я восхищен был на суд и видел, что многие из нашего монашеского звания шли на муку, а многие из мирян шли в царство небесное. Старец продолжал плакать и не хотел выходить из кельи своей. Если и вынужден был выходить, всегда закрывал лице свое кукулем и говорил: за чем мне смотреть на этот временный свет, от которого нет мне никакой пользы?

33. Мать Синклитикия говорила: много подвигов и трудов сначала предстоит приходящим к Богу; но за ними — неизглаголанная радость. Ибо как желающие воспламенить огонь сперва задыхаются от дыма и испускают слезы, а потом уже достигают, чего ищут; так и мы должны воспламенять в себе Божественный огонь со слезами и трудами. Ибо Писание говорит: Бог наш огнь подаяй есть (Евр. 12, 29).

34. Авва Иперехий говорил: монах трудится день и ночь, бодрствуя и пребывая в молитвах, и, уязвляя сердце свое, проливает слезы и призывает милость с неба.

35. Братия пришли к авве Филиксу, в сопровождении некоторых мирян, и просили его, чтобы сказал им слово. Старец молчал. Когда же они сильно упрашивали, сказал им: вы хотите слышать слово? — Так, авва! отвечали они. Старец сказал им: ныне нет слова. Когда братия спрашивали старцев и исполняли то, что старцы говорили им, тогда сам Бог наставлял их, как сказать слово; а ныне только спрашивают, но не делают того, что слышат. Потому Бог отнял у старцев благодать слова, и они не находят, что говорить; потому что нет исполняющего слова их. Братия, услышав это, вздохнули и сказали: помолись о нас, авва!