Пастушеские воспоминания - [8]
Всадник нахмурился, сплюнул и, повернув коня, поскакал в город.
– Скоро же он убрался! – сказал Симон.
– Помнит, видно, прошлогоднюю историю! – заметил второй пастух.
– А какую историю? – спросил я.
– В прошлом году был у меня переводчик. Он, оказывается, заранее сговорился с подрядчиками и взыскал с нас плату на целых шесть дней больше положенного.
– Вы пожаловались? – спросил я.
– Пожаловались, как же не пожаловаться, – с горькой усмешкой сказал один из пастухов.
– И что же?
– Да все то же! Продержали нас три дня в тюрьме и за эти три дня взыскали плату, потому что товарищи наши не хотели бросить нас на произвол судьбы и стояли со стадом.
– И за те дни, за лишние, тоже взыскали?
– И за те взыскали.
– А разве вы не могли свидетельскими показаниями доказать, что документ был подложный?
– А как докажешь? Мы не знаем по-русски, а в бумаге, выданной ими, день прибытия был обозначен неверно, на шесть дней раньше… На суде эта бумага против нас бы обернулась.
– Если бы даже кто и мог подтвердить правду, все равно на суд бы не явился! – добавил Симон.
– Почему?
– Кому охота связываться с ними и лезть в беду!
– Ну, что ты, разве свидетелей арестовывают?
– К такому счастливцу, как ты, все одинаково милостивы, – и люди, и бог, а для нас, горемычных, правды не сыщешь. Редко какой справедливый человек пожалеет мохевца, а то всегда получается так, что он виноват…
– Знали бы мы, по крайней мере, язык, тогда, может быть, и сумели бы защититься. А то ведь они говорят по-своему, мы – по-своему. Надоест им слушать, затопают на нас ногами и выгонят вон, и некому заступиться за нас!
Так, разговаривая, дошли мы до нашей стоянки. Я решил переодеться и сходить в Дзауг, чтобы довести до сведения тамошних властей о нарушениях в их ведомстве. Я был уверен, что начальство обратит внимание на мой рассказ, постарается изменить порядки, гибельные для народа и нежелательные для властей. Но представьте себе мое изумление, когда слова мои оказались гласом вопиющего в пустыне.
Слова мои долго служили развлечением для аристократических салонов Дзауга; там с улыбками передавали из уст в уста историю о том, как сын генерала ходит за стадом с пастушеским посохом в руках.
Через три дня мы миновали Владикавказ и у нас произошла первая стычка с Сунженскими казаками.
Мы повздорили с ними из-за дороги. Мы имели право по закону следовать по ее обеим сторонам на расстоянии тридцати саженей бесплатно. Они же не пропускали нас.
Закон разрешил нам это, но что значит закон для них? Они все дела решают по своему разумению и произволу, а пастухи в этих случаях беззащитны, так как им некуда обратиться, и, находясь в пути, они не могут до конца проследить за делом.
Поэтому им приходится либо также действовать беззаконно и защищать себя силой, либо смиряться и уплачивать всюду лишние десятки рублей.
Мы избрали первый путь и силой прокладывали себе дорогу там, где мы имели право по закону и где казаки чинили нам препятствия.
7
Весь наш путь по долине вплоть до Брагуна был однообразен: мы проходили через казачьи станицы, и почти всюду нас преследовали бесчинства властей. Однако все мы были тесно объединены нашей пастушеской ловкостью, силой и отвагой. Мы с боями прокладывали себе дорогу, которой по справедливости могли пользоваться беспрепятственно. Только теперь понял я, что означала пастушеская молитва перед нашим выступлением: «Господи, спаси нас от бесчинств!» «Блюстители мира» нигде не пропускали нас без стычек.
Наше путешествие длилось пять недель. Мы шли медленно, долго. За это время не было даже двух солнечных дней, дождь лил над нами всю дорогу, как из ведра.
Представьте себе нашу радость, когда мы добрались до Грозного.
Проделав этот путь со стадом, я увидел воочию, сколько бедствий может ожидать путника, подобного мне, при встрече с казаками. Я решил попросить у начальника бумагу, которая предписывала бы атаманам станиц поддерживать порядок среди тех, кого селили в этих местах для распространенияпросвещения.
В Грозном я открыл свой чемодан. Он был обшит снаружи ковром, одежда внутри была сверху обернута буркой, и все же дождь проник в него, и вся одежда намокла. Из этого вы можете заключить, сколько лишений мы перенесли в пути.
Я получил желаемую бумагу, в которой станичным атаманам предписывалось оказывать нам законную помощь в дороге, и благодаря этой бумаге дальнейший путь был сравнительно спокоен.
Близ Брагуна находились угодья станицы Маханюрт, которые мы арендовали. Они были богаты кормом, окружены лесом и вдоволь снабжены водой.
Сено и продукты продавались дешево в ближайших чеченских деревнях, куда я часто ходил, знакомясь с новыми для меня людьми и обычаями.
По прибытии на место были построены хлевы и загоны. Удивительно было видеть, сколько труда вложено в них пастухами. Выросла целая деревня из хлевов, загонов, жилых помещений. Стены плелись двойным плетением, глиняные полы утрамбовывались. Каждый день разносился по лесу стук топоров, звучали веселые шутки пастухов, звенели их песни и шаири.
Это шумное строительство вскоре сменилось ежедневным, размеренным, однообразным трудом: рано поутру отару выгоняли на пастбища, вечером загоняли в хлевы. Изредка к меже стоянки подходил главный пастух, усаживался с пастухами, и начиналась долгая откровенная беседа, в которой каждый пастух раскрывал свою душу, рассказывал о своей жизни. Ночная тишина иногда нарушалась топотом коней, угоняемых чеченцами, и звуками выстрелов и погони. Больше ничем не разнообразилась жизнь.
Писательское дарование и гражданская мужество Александра Казбеги особенно ярко проявились в его творческой деятельности 80-х годов XIX века. В его романах и рассказах с большой художественной силой передан внутренний мир героев, их чувства и переживания.Роман «Отцеубийца» был любимой книгой Иосифа Джугашвили, который взял себе партийный псевдоним Коба по имени главного героя – разбойника, любителя жестокости и мести.Электронная версия произведения публикуется по изданию 1955 года.
Писательское дарование и гражданская мужество Александра Казбеги особенно ярко проявились в его творческой деятельности 80-х годов XIX века. В его романах и рассказах с большой художественной силой передан внутренний мир героев, их чувства и переживания.Все произведения Казбеги написаны в период с 1880 по 1886 годы. Казбеги разоблачал беззакония царских чиновников и феодалов, создавал образы благородных и мужественных крестьян.Любовь и гордость ярко выведены в «Элеоноре»Электронная версия произведения публикуется по изданию 1955 года.
Писательское дарование и гражданская мужество Александра Казбеги особенно ярко проявились в его творческой деятельности 80-х годов XIX века. В его романах и рассказах с большой художественной силой передан внутренний мир героев, их чувства и переживания.Цико впервые встретилась с прекрасным юношей, самоотверженно ее любящим, она убедилась, что он похитил ее не ради того, чтобы ее обесчестить, насильно завладеть ею, нет, истинная любовь заставила Гугуа ее похитить. А это в глазах каждой горской девушки – подвиг, заслуживающий похвал; к тому же его взгляд, излучавший силу, победил, подчинил ее против воли…Электронная версия произведения публикуется по изданию 1955 года.
Писательское дарование и гражданская мужество Александра Казбеги особенно ярко проявились в его творческой деятельности 80-х годов XIX века. В его романах и рассказах с большой художественной силой передан внутренний мир героев, их чувства и переживания.Лучшие страницы его романов «Отцеубийца», «Циция» посвящены жизни чеченцев, а повесть «Элисо» – целиком о чеченцах, к которым грузинский писатель относился с величайшей симпатией, хорошо знал их быт, обычаи и нравы.Электронная версия произведения публикуется по изданию 1955 года.
Писательское дарование и гражданская мужество Александра Казбеги особенно ярко проявились в его творческой деятельности 80-х годов XIX века. В его романах и рассказах с большой художественной силой передан внутренний мир героев, их чувства и переживания.Все произведения Казбеги написаны в период с 1880 по 1886 годы. Казбеги разоблачал беззакония царских чиновников и феодалов, создавал образы благородных и мужественных крестьян.Электронная версия произведения публикуется по изданию 1955 года.
Александр Казбеги – один из самых популярных грузинских писателей второй половины XIX века. Его имя навсегда заняло достойное место рядом с бессмертными именами классиков грузинской литературы – Николая Бараташвили и Ильи Чавчавадзе, Акакия Церетели и Важа Пшавела. Александр Казбеги продолжал и развивал славные патриотические, демократические и реалистические традиции своих великих предшественников и старших современников – в этом залог его неувядаемой славы, этим обрел он бессмертие в сердце своего народа.Хевисбери Гоча собственной рукой казнит сына Онисиме, который, увлеченный свиданием с любимой, невольно предал своих, дав врагу напасть на них.Скан с книги изданной в Тбилиси в 1955.
«Полтораста лет тому назад, когда в России тяжелый труд самобытного дела заменялся легким и веселым трудом подражания, тогда и литература возникла у нас на тех же условиях, то есть на покорном перенесении на русскую почву, без вопроса и критики, иностранной литературной деятельности. Подражать легко, но для самостоятельного духа тяжело отказаться от самостоятельности и осудить себя на эту легкость, тяжело обречь все свои силы и таланты на наиболее удачное перенимание чужой наружности, чужих нравов и обычаев…».
«Новый замечательный роман г. Писемского не есть собственно, как знают теперь, вероятно, все русские читатели, история тысячи душ одной небольшой части нашего православного мира, столь хорошо известного автору, а история ложного исправителя нравов и гражданских злоупотреблений наших, поддельного государственного человека, г. Калиновича. Автор превосходных рассказов из народной и провинциальной нашей жизни покинул на время обычную почву своей деятельности, перенесся в круг высшего петербургского чиновничества, и с своим неизменным талантом воспроизведения лиц, крупных оригинальных характеров и явлений жизни попробовал кисть на сложном психическом анализе, на изображении тех искусственных, темных и противоположных элементов, из которых требованиями времени и обстоятельств вызываются люди, подобные Калиновичу…».
«Ему не было еще тридцати лет, когда он убедился, что нет человека, который понимал бы его. Несмотря на богатство, накопленное тремя трудовыми поколениями, несмотря на его просвещенный и правоверный вкус во всем, что касалось книг, переплетов, ковров, мечей, бронзы, лакированных вещей, картин, гравюр, статуй, лошадей, оранжерей, общественное мнение его страны интересовалось вопросом, почему он не ходит ежедневно в контору, как его отец…».
«Некогда жил в Индии один владелец кофейных плантаций, которому понадобилось расчистить землю в лесу для разведения кофейных деревьев. Он срубил все деревья, сжёг все поросли, но остались пни. Динамит дорог, а выжигать огнём долго. Счастливой срединой в деле корчевания является царь животных – слон. Он или вырывает пень клыками – если они есть у него, – или вытаскивает его с помощью верёвок. Поэтому плантатор стал нанимать слонов и поодиночке, и по двое, и по трое и принялся за дело…».
Григорий Петрович Данилевский (1829-1890) известен, главным образом, своими историческими романами «Мирович», «Княжна Тараканова». Но его перу принадлежит и множество очерков, описывающих быт его родной Харьковской губернии. Среди них отдельное место занимают «Четыре времени года украинской охоты», где от лица охотника-любителя рассказывается о природе, быте и народных верованиях Украины середины XIX века, о охотничьих приемах и уловках, о повадках дичи и народных суевериях. Произведение написано ярким, живым языком, и будет полезно и приятно не только любителям охоты...
Творчество Уильяма Сарояна хорошо известно в нашей стране. Его произведения не раз издавались на русском языке.В историю современной американской литературы Уильям Сароян (1908–1981) вошел как выдающийся мастер рассказа, соединивший в своей неподражаемой манере традиции А. Чехова и Шервуда Андерсона. Сароян не просто любит людей, он учит своих героев видеть за разнообразными человеческими недостатками светлое и доброе начало.