Пастухи призраков - [62]

— Да, мама, подыщу. Подыщу другое занятие — не знаю, какое, но психологом я не стану! Ни за что им больше не позволю лить в меня своё дерьмо!

— Прекрати ругаться.

— Не позволю! На свете столько дерьма, с которым я незнакома, и хочу, чтобы так и продолжалось как можно дольше.

* * *

— Мне нравится, — заметила Вика, прохаживаясь по кухне. — Столько разных штучек… Неужели ими всеми пользуются?

— Ну да, повариха у Лидки классная, — при воспоминании об Ириной стряпне Рома мысленно облизнулся и впервые заметил, что сарафан на Вике с довольно глубоким вырезом, почти не скрывавшим щуплую полудетскую грудь.

Ехать в больницу Лидка отказалась наотрез. Пришлось Роме сесть за руль её тачки. Опоздавшая на метро Вика вызвалась провожать. По приезде Лида сразу ушла спать. Соваться в свою уже бывшую мансарду Рома не решился, кухня показалась ему идеальным местом, чтобы переждать ночь: первый этаж, если что, можно сигануть в окно. Вряд ли до утра у Лидки хватит пороху зазвать в себя очередного буйного покойника, и всё-таки… Он не чувствовал внутренней готовности к сеансу укрощения бесноватой. Рома направился к холодильнику.

— Пиццы, разумеется, нет. И пива, — ковырнув что-то в тарелке, Рома с отвращением облизал палец. — Тофу, блин. Котлеты по-киевски будешь?

— А это удобно? — спросила Вика, запуская в котлету зубы. — Вкуснятина! Прямо как в ресторане! Только надо было подогреть. Хлеб есть?

— Салат ничего. Кстати, этот козий сыр надо есть с мёдом, попробуй. Так, вино — ординарная фигня, но мне надо выпить. Тебе налить?

— Как думаешь, мне удастся со временем прикупить такой домишко, если вместо расстановок толкать клиентам гороскопы? Психологические? — спросила сытая и развеселившаяся Вика.

Рома подавил зевок.

— Ты занимаешься гороскопами?

— Да, отлично сочетается с психоанализом, только я после каждого гороскопа заболеваю. Лидия Валентиновна говорит, что обязательно надо брать деньги, тогда и клиент серьёзней относится, и ты не принимаешь на себя его проблемы. Но мне пока денег не предлагают, а забесплатно я перестала соглашаться, надоело болеть из-за халявщиков.

— У Лидки, конечно, офигеть какое здоровье, — перебил Рома. — Уборщица решит, что мы всю ночь баранов в кабинете резали: кровища даже на потолке.

Вика повернулась к нему. В уголках длинного рта поблёскивал мёд.

— Ты сын мужа Лидии Валентиновны, да? Здесь живёшь?

Он приосанился и отругал себя за это.

— Жил, но давно съехал. На свою квартиру. И вообще собираюсь немного проветриться. Поездить. По разным местам.

Вика длинно ухмыльнулась медовыми губами.

«Да, я не работаю и живу на папины деньги, убей меня за это», — подумал Рома и решил, что Вика похожа на соседскую собачонку — зверюшку с лохматыми ушами и в шипастом ошейнике. В отличие от собачки, ошейника Вика не носила, зато чуть ниже икры и чуть выше сандалии на её ноге была вытатуирована игуана.

Взгляд Вики упёрся в зеркальную поверхность холодильника. Вздрогнув, девушка ощупала щёки.

— Можно спросить? — осведомился Рома. — Ты была старухой? На расстановке?

— С чего ты взял?

— Озарение накатило. А ещё ты всё время косишься в зеркала и трогаешь лицо.

— И что? Прыщи под тональным кремом чешутся, — огрызнулась она.

— Нет, в самом деле, ты что-нибудь помнишь? — попросил Рома.

— Только снег и свечу на снегу. Много раз участвовала в расстановках, но сегодня меня полностью расколбасило. И мне кажется, приколись, кажется, что теперь я умею резать кур. Вот бы проверить!

Рома нервно хихикнул.

— Не понимаю, как ты выносишь Лидкины расстановки.

— А что такого? Возможность пережить чужой жизненный опыт, знаешь, как полезно для психоаналитика?!

— Особенно когда крыша едет. Судя по Лидке, не обязательно быть чокнутым, чтобы работать психологом, но это помогает.

Вика повела плечиком. Не только плечи — ключицы, нос и уши у неё были острыми, а лакированными когтями она могла разрыть термитник.

— Крыша у меня крепко приколочена. Хватит наезжать на Лидию, лучше колись, что сам-то видел?

— Ничего, — буркнул Рома.

Он действительно видел ничего, одновременно получив представление о том, что значит быть всем, всюду, всегда и кишеть хаттифнаттами. Представление то и дело просилось наружу из человеческой головы, главным образом через рот. Рома старался не думать о том, что вырвало бы его зелёным. Лучше уж кур резать! Муми-тролли были любимой книжкой Роминого детства, вряд ли он решится открыть её ещё хоть раз.

— Сеанс слишком быстро прервался, — вздохнула Вика. — Знаешь, по-моему Лена отпустила не всех заместителей. У меня сомнения насчёт того дядьки, похожего на мента или на военного, который вас с Леной привёз, с красной физиономией.

— Димы? — Рома пожевал губу, перебирая кадры последних нескольких часов. — Так, первым делом она отпустила Лидку. Потом вас со Светой и меня, охранника, Настю… А Диму действительно нет, потому что он не стал дожидаться, схватил Настю за руку и утащил. Вид у него был… На месте Насти я б смутился. И что, теперь он продолжает считать себя собакой? Вроде его собакой выбрали. Ладно, Лена говорила, что Настя — ветеринар.

— Не собакой, а тем, кого он замещал, — фыркнула Вика, — Собака — просто символ, скорей всего кого-то из Лениных родственников. Таких накладок при мне не случалось, завтра Лидии Валентиновне расскажу.