Пассажир без лица - [64]

– Вы не ожидали, что агент Кетти Ходжес попытается убить Скотта Дайса, верно?

– Именно, – подтвердил Гэбриел с явным восхищением Грейс во взгляде. – «Олимп» завладел папкой Скотта Дайса уже несколько лет назад. Бравый инспектор пребывал в таком растительном состоянии, что было нетрудно подменить подлинную картонную папку другой. Внутри мы, как и вы, обнаружили запрятанный там крохотный бумажный прямоугольничек с надписью «P G A 3». Готовясь к вашему визиту, я послал настоящую папку Кетти Ходжес, не знавшей, что спрятано внутри, чтобы та вложила ее в руки Дайса. Я ей объяснил, что это уловка, которая направит вас по ложному следу и удалит от проявлений интереса к деятельности «Олимпа». Вообще-то, она должна была сама предложить вам забрать папку, чтобы изучить ее в более комфортных условиях в управлении полиции. Но она этого не сделала, так как это была агентесса, исполненная особого рвения, чтобы не сказать «фанатичка». Она усомнилась в правдивости моих слов и заподозрила, что я строю козни против ее любимой транснациональной структуры.

– Это с вами она спорила по телефону? – перебила Грейс.

– Да, я пытался убедить ее, что возложенная на нее миссия крайне важна для организации, но она отказалась мне поверить. Из верности «Олимпу» она приняла решение убить Дайса, чтобы он вам ничего не рассказал… а затем покончить с собой, дабы не подвергаться допросам. Поступок, по меньшей мере, радикальный. Могу ее понять: прежде я и сам пошел бы на все ради успешного выполнения задания.

Грейс не могла даже вообразить все то, что творилось параллельно с ее собственными поисками.

– К счастью, вы оказались проницательной, – добавил Гэбриел, – и потрудились тщательно изучить папку Дайса.

– А то, что он рассказал мне в «скорой», навело меня на след.

– Не знал, что он сумел поговорить с вами перед смертью.

– Стало быть, ваши шпионы не вездесущи, – заметила Грейс, злясь на себя за то, что проболталась. – В Гамельне вы тоже вмешались?

– По достижении этого этапа, вам достаточно было замечать все наводки и проявить немного рассудительности. А в вашем уме я сомневаюсь куда меньше, чем в верности моих агентов. Логически, вы должны были отправиться по старому адресу Клауса Браунера и встретиться с нынешним владельцем дома, у которого хранятся фотографии комнаты Лукаса.

– Подождите, Людвиг Фрейман все эти годы хранил снимки комнаты Лукаса и ничего не заметил?

– Мы заменили подлинные фото копиями, с которых удалили одну деталь. Поскольку я знал, что вы доберетесь до дома Браунера, я велел положить на место подлинные фотографии, на которых вы, если бы потрудились посмотреть внимательнее, нашли бы то, что вывело вас напрямую на хижину Лукаса в Шварцвальде. Без заезда в Гамельн.

– Указание на место, где находится Лукас, было на жутких гравюрах к сказкам?

– Да. Лукас давно задумал построить хижину в лесу и жить там. Примерно в возрасте шестнадцати лет, он начал рисовать свою хижину и определил точное место, где хотел бы ее построить. На маленьком участке Шварцвальда, принадлежащем семье его приемного отца, который, как ему было известно, он унаследует. Рисунок был вопиющим доказательством, даже для дилетанта. Но, как ни странно, вы не пошли по этому следу…

Гэбриел не закончил фразу, вопросительно посмотрев на собеседницу.

Грейс вспомнила сцену и поняла, что произошло в доме Людвига Фреймана. Анализ фотографий комнаты ее юного спасителя был внезапно прерван, когда она увидела на туристическом проспекте Крысолова. Шок был настолько сильным, а желание узнать побольше об этом субъекте, одетом так же, как ее мучитель, столь велико, что она забыла досмотреть фотографии до конца.

– Я предпочла пройти по следу Крысолова, – только и сказала она.

– Я видел, – кивнул Гэбриел. – Мои информаторы, которые, как вы убедились, не упускали вас из виду с аэропорта, докладывали мне о вашем посещении церкви, гамельнского музея, полицейского участка и, наконец, вдовы Харальда Шмидта.

– Кстати, полагаю, это «Олимп» заказал ограбление ее дома, чтобы заполучить отчет об археологической экспедиции, подтверждающей существование потайной комнаты в холме Коппенбрюгге?

– Разумеется. При жизни Харальд Шмидт работал на нас. Мотив, по которому он забрал из полицейского архива тот самый отчет и сохранил у себя, представив вместо него пустое краткое изложение, не представляет интереса. Когда он умер, надо было все вернуть. Правда, не все прошло гладко, выполнявшие задание агенты по-дурацки засыпались из-за сигнализации. Ладно, проехали. Тот факт, что вы стали копать в направлении секты Флейтиста-Крысолова едва все не испортил. Выведя расследование из колеи, проложенной мною для вас, вы ставили под угрозу слишком многих клиентов «Олимпа». Информация дошла до отдела зачистки, с которым я сотрудничаю, и на меня надавили, требуя вас остановить, угрожая вмешательством ликвидатора. Так что у меня не осталось иного выбора, кроме как приказать следившим за вами агентам нейтрализовать вас и уничтожить все улики, находящиеся в пещере. Но, чтобы оставить вам шанс, я им соврал, сказав, что вы не вооружены. В остальном я мог рассчитывать лишь на ваш профессионализм… Как только узнал, что вы остались живы, я не сомневался, что вы обнаружите фотографии наблюдения за Лукасом в мобильных телефонах агентов. Но также я знал, что отдел зачистки не оставит вам ни единого шанса. Мне пришлось вмешаться лично. Дальнейшее вам известно…