Пасифик - [14]

— Настало время проектов, техник, крупных совместных проектов. Райс любит проекты. Разработка «песочницы» будет на время свёрнута, а потом возобновится… но уже без вас. Вас я пошлю в другое место, не навсегда — на время. Можно сказать, дам взаймы. Что вам известно о лаборатории Кальта? Хотя сейчас правильнее было бы сказать «проект». Так что вам известно о проекте Кальта?

— Практически ничего.

Это была правда. Хотя имя он где-то слышал. Кто-то из терапистов… ну да, лаборатория… Кошмарные опыты с изучением пределов выносливости, адаптации и Бог знает чего ещё.

— Я немного увлекаюсь физиогномикой и могу утверждать: вы авантюрист, Хаген, у вас треугольные мочки ушей. Я хочу вовлечь вас в авантюру. Кальту нужен игротехник, мне нужны глаза и уши, которые обеспечили бы мне полноценное участие в проекте.

Какая ирония! Хагену едва удалось сдержать истерический смешок. Теперь он щекотал гортань, мешал сглатывать, раздражал диафрагму, стремясь вырваться на свободу. Двойной агент. Он станет двойным агентом. Уму непостижимо!

— Вы улыбаетесь?

— Нет, — сказал Хаген. — Простите, я просто удивлён и не могу собраться с мыслями. Вы меня озадачили.

— Но вы согласны?

— А это имеет значение?

— Ну… — Байден призадумался. — Не то, чтобы у вас был выбор, но мне приятнее, если бы сотрудничали добровольно, старший техник. Мотивация — великая вещь. Если у нас с вами всё получится, я посодействую, чтобы вас сделали игромастером. Как вы относитесь к повышению? Не вижу энтузиазма.

— Я… честно говоря, мне важнее сейчас прояснить детали. Чем, собственно, занимается Кальт в своей лаборатории?

— Хороший вопрос, — пробормотал Байден. — Чем занимается? Проводит изыскания на Территории? Уничтожает нейтралов? Удовлетворяет свои потребности? Пытается вывести породу суперсолдат? Не удивлюсь, если у него несколько целей одновременно, и некоторые из них противоречат друг другу. В Кальта вливают массу средств, он одиночка, в некотором роде сам себе проект. Хотелось бы найти какие-то точки соприкосновения, если это, конечно, возможно.

— Чтобы подключиться к денежным вливаниям?

— Чтобы, мой умненький шулер. Прекратите улыбаться.

— Я не улыбаюсь, — возразил Хаген. — Вы хотите оформить перевод? Чтобы я работал на Кальта?

— Вы будете работать на меня и продолжать числиться в моем отделе. По крайней мере, я вижу это именно так. Я командирую вас в лабораторию, а вы будете давать мне информацию. Имейте в виду, Кальт заставит вас подписать бумагу о неразглашении.

— Но я всё равно…

— Именно. Просто будьте предельно осторожны. Не думаю, что смогу вас защитить. Он своеобразный человек, доктор Айзек Кальт, и обладает влиянием, хотя поговаривают, что Райс им недоволен. Тем не менее, ему фактически дан карт-бланш и солидное финансирование… На вашем месте, я бы не улыбался.

— Я не улыбаюсь, — повторил Хаген. — Он правда доктор? Терапист?

— Он был лучшим выпускником академии Хель, если это вам о чём-то говорит, — Байден мигнул раз, другой. Большие детские глаза увлажнились и заблестели. Яркие прожилки, расходящиеся от зрачка по радужке, напоминали накалившиеся вольфрамовые нити. — Впрочем, характер у него и тогда оставлял желать лучшего. Можете себе представить — отказался от медали и вообще пренебрёг процедурой вручения аттестата!

— Был скандал?

— Да не сказал бы. А почему вы спрашиваете?

— Ну, раз это стало всем известно…

— Не всем, — сказал Байден. — Просто я был вторым. Вторым лучшим выпускником. Медаль я храню дома, в памятной коробочке. Идите, техник, развейтесь, вы устали. Позже я ознакомлю вас с деталями. Нужно ещё утрясти некоторые формальности. Ступайте себе и не болтайте языком с соседями по общежитию. Знаете… в опытной комнате там, в Хель, у нас был плакат с поговоркой… выдержкой из Кодекса… Как же это… ах, да. «Труд делает нас свободными». Ступайте и отдохните, Хаген, я всегда вам это повторяю. Скоро вам предстоит серьезно потрудиться!

Глава 4. Цирк

— Ну-ка, ну-ка, а теперь послушаем вашу версию! Пас-лу-ша-ем! Га-а-а!

Рука Копфа с зажатым стаканом, описав круг, упала на столешницу. Раздался глухой удар и хруст, но никакого звона. Переминающаяся рядом официантка испуганно прикрыла лицо, смолкли разговоры за соседними столиками, только музыкальный автомат продолжал безудержно фонтанировать маршевой «Эрикой».

— Дерьмо, — озадаченно промычал Копф, поднося к носу травмированную руку cо стремительно надувающимся кровавым пузырём. — Др-р-рьмо. Дерьмо.

— Мой милый, вы напились и ведёте себя как свинья.

Ранге, щеголеватый и свежий, смахнул салфеткой капли спиртного с рукава, смял бумажный шарик, щелчком послал через стол.

— Зачем вы его сюда притащили? — скосоротясь, пробубнил Вальц, с отвращением глядя на расхристанного офицера. — Этого бабуина. Что за кретинская идея?

Зашторенные окна перемигивались огоньками гирлянд, образующих рунические знаки основных отделов. От их навязчивого мельтешения рябило в глазах, но праздничное настроение они всё же создавали. Хаген моргнул, чтобы избавиться от соринки, царапающей нежную оболочку века. Было душно, шумно, накурено и дьявольски хотелось спать.

— Это вы кретин, мой славный, — снисходительно заметил Ранге. — Я пытаюсь быть в струе, в потоке, в тренде, а в тренде у нас сейчас консолидация технического и военного потенциала. Всеобщее братание и повсеместная лояльность.