Парящая для дракона - [67]

На этот раз я долго смотрела ему в глаза.

Очень долго, но он молчал.

– Пожалуйста, – сказала я. – Обещай, что хотя бы подумаешь. Просто ты подумаешь. Ладно? До возвращения из Аронгары. Клянусь, я больше не вернусь к этому вопросу и ни слова не скажу, если твое решение останется прежним. Просто…

– Нет.

Это прозвучало так резко, что я осеклась.

А потом уткнулась в тарелку и до самого конца ужина больше не сказала ни слова.

– Так и будешь молчать, Лаура? – Он произнес это, как только за горничной, забиравшей аэротележку, закрылась дверь.

– Я уже сказала все, что хотела.

– Замечательно. – Тон Ландерстерга мгновенно стал градусов на десять холоднее, однозначно намекая на то, что ничего замечательного тут нет.

Я пожала плечами и поднялась: в конце концов, мне надо было принять душ и переодеться – на мне все еще была та самая блузка, от которой, как выяснилось, врач откромсал рукав. В общем, блузку на выброс, а мне в душ. И я ведь почти туда ушла, когда в спину ударило резкое:

– Ведешь себя, как маленькая избалованная девочка.

Что?!

Вот тут уже я обернулась.

– В чем именно проявляется мое детство? – уточнила я, складывая руки на груди, что с регенератором сделать было достаточно проблематично. Но мне удалось. – В том, что не желаю соглашаться с твоими драконовскими методами воздействия на подчиненных? Или в том, что не желаю с тобой говорить, потому что устала?

– Еще полчаса назад уставшей ты не была.

– Еще полчаса назад у нас был диалог, а не единолично принятое решение.

– Именно в этом твое детство и проявляется. Я отвечаю за страну, и я вижу, когда оказавшиеся в высших рядах сотрудники злоупотребляют своими полномочиями или попросту их игнорируют. Да, в моей власти принимать решения единолично, потому что за мной право последнего слова даже на заседаниях. И я никогда. Ни с кем. Не говорил так, как сейчас с тобой. Никогда никому ничего не объяснял, Лаура. Потому что не считал нужным.

Последнее он произнес, чеканя каждое слово.

– Ну а мне, следует думать, сейчас выпала великая честь? – поинтересовалась я. – Что касается власти, то ты ею отлично пользуешься. Как в случае с харргалахтом, так и сейчас. С парнями, которые, по сути, просто совершили ошибку.

– Мои близкие погибли из-за такой ошибки. Охрана отвлеклась на просьбу курьера. – Ландерстерг взглянул на меня, и в глубине его глаз вместо ледяного пламени я увидела нечто такое, что выстужало гораздо сильнее всей его драконьей мощи. – Этой доставки не должно было быть, и они это прекрасно знали, но все равно отвлеклись на просьбу проверить информацию, потому что это важно и срочно. Через несколько минут они все были мертвы. И охрана, и моя семья.

Ландерстерг шагнул к двери, а я поняла, что рта не могу раскрыть. Но даже если бы и могла – что тут скажешь? Поэтому я подскочила на кровати и бросилась за ним. Он только успел обернуться, когда я обхватила его руками и обняла.

– Прости меня, – еле слышно выдохнула в лацкан пиджака.

А потом запрокинула голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Чтобы хоть как-то заставить шевельнуться, потому что плечи под моими руками были просто каменными. Приподнявшись на носочки, коснулась губами губ, зарываясь пальцами здоровой руки в густые волосы.

– Останься, – попросила тихо. – Пожалуйста, останься со мной.

На миг мне показалось, что мышцы под ладонями стали еще тверже, после чего уже его руки легли на мои плечи. Сильные, жесткие ладони скользнули по моей шее и выше, пальцы погладили щеки.

– Эту резиденцию отец строил для матери. У него ушло несколько лет, чтобы получить разрешение на строительство в пустоши, и в том году к праздничной ночи мы должны были собраться здесь всей семьей. Я тогда думал, что это тоска. Меньше всего мне хотелось проводить эту ночь вдалеке от города и от друзей с ними. Можно сказать, мое желание исполнилось. Из города я не уехал.

Я покачала головой.

– Ты не обязан мне этого говорить.

– Не обязан. – Он скользнул ладонями вниз, освобождая мое лицо. – Проблема в том, что рядом с тобой я действительно говорю то, о чем не говорил никогда.

– Разве это проблема?

– Ты собиралась в душ, Лаура. – Ландерстерг кивнул в сторону ванной.

– Душ подождет.

– Не подождет. У тебя действительно был долгий день, ты устала.

– Так не терпится от меня избавиться?

– Ты не представляешь, о чем говоришь, – хрипло сказал он.

Так хрипло и так низко, что эти слова отозвались внутри меня как животный призыв. Если бы я стояла в другом конце комнаты, меня бы швырнуло к нему. Наверное. А так я только подалась ближе, вжимаясь всем телом, чтобы чувствовать его, как никогда раньше. Пальцы, касающиеся моих плеч, сейчас ощущались так, что мне не хватало дыхания.

– Представляю, – ответила я.

И снова запрокинула голову, чтобы удариться о его взгляд. Совершенно звериный.

Две полоски зрачков в сияющей радужке и пламя, текущее от него ко мне.

Не обжигающее. Будоражащее. Пьянящее.

Харргалахт впитывал его без остатка и полыхал так, что блузка не загорелась только чудом. И я не загорелась лишь чудом, когда его пальцы скользнули по бусинам пуговиц блузки, повторяя безумно чувствительную кожу под ними. Я потянулась к его рубашке, коснулась горячей груди, стального литья мышц.