Партизанской тропой - [66]
И вот в ночном небе гудят самолеты, неподалеку рвутся снаряды зениток. Опытный летчик выводит машину из опасной зоны, и через полчаса раздается команда покинуть самолет. Дело привычное. Я подхожу к двери и спокойно шагаю в темную пропасть. Проходят секунды, и тело сильно встряхивает раскрывшийся парашют. На земле виднеются три маленьких горящих костра. Стараюсь опуститься поблизости от них. Хочется запеть от радости, но нельзя: рядом могут оказаться враги. Сильный удар о землю… пытаюсь встать — и тут же со стоном падаю. Что-то неладно с ногами, кружится голова, темнеет в глазах. Прихожу в себя уже в партизанской землянке. Рядом о чем-то встревоженно шепчутся друзья, врач массирует ноги. Я не могу удержаться от стона. В землянке вдруг замолкают.
— Отвоевался, — доносится до меня чей-то тихий голос. — Разве можно было прыгать после сотрясения мозга?
— Нет, — с усилием говорю я, — еще повоюем, друзья!
Но воевать долго не пришлось. Старые раны дали себя знать, я стал терять зрение. Пришлось покинуть товарищей. Начались скитания по госпиталям. Победила молодость, выручила партизанская закалка. Я окреп, набрался сил и поспешил в Киев, в штаб партизанского движения. Разыскал генерала Строкача и снова попросился на фронт.
— Нет, нельзя — категорически возразил генерал. — Тебе надо поберечь здоровье. Ты сделал все, что мог, война для тебя закончена. И вообще победа наша близка. Поезжай домой, отдохни и принимайся за работу. Пора нам налаживать мирную жизнь.
Я поехал домой, в Восточный Казахстан. Трудно нам было на войне, но не легче приходилось и тем, кто оставался в тылу. Женщины, старики, дети заменили ушедших на фронт. Вся тяжесть огромного труда свалилась на их плечи. И наши люди выдержали, побороли все трудности и победили. Я конечно, сразу пошел работать. А работы было — непочатый край.
Но болезнь подстерегала меня. Я перенес несколько операций, порою надолго выходил из строя. Иногда казалось, что не хватит сил справиться с недугом, но я всегда говорил себе: «Крепись, ведь ты — партизан. К лицу ли тебе сдаваться?» И я крепился, боролся с болезнями, старался не поддаваться мрачным мыслям, которые в эту пору часто одолевали меня.
…Прошли годы. Давно отгремела война, тяжелые и славные партизанские походы. Но я не перестал чувствовать себя бойцом, рядовым борцом и тружеником нашей Родины. Старым солдатам и сейчас еще снятся кошмары страшной и тяжелой войны. Грезятся они и мне, и порою кажется, что от них никогда не избавиться. Слишком огромно и памятно все, что мы пережили. И об этом не следует забывать. Надо прочно держать свое место в боевом строю, работать, бороться и побеждать. Это наш самый священный долг перед Родиной.
Перевод П. Якушева и Н. Кузьмина.
ВСТРЕЧИ ПОСЛЕ ВОЙНЫ
У СТАРЫХ ДРУЗЕЙ
Окончена война. Советский народ вернулся к мирному труду. Страшные потери понесла наша страна, и вчерашние воины, отдавшие кровь и жизнь за свободу Родины, с таким же упорством стали залечивать ее тяжелые раны.
Вернулся и я в свой родной Казахстан. Здесь, в кругу близких и родных, я постепенно стал забывать о трудностях партизанской жизни. Работа, учеба — все это захватило меня. Но проходило время, и я все чаще и чаще стал вспоминать о своих друзьях-партизанах. Где они? Что с ними? Как живут сейчас? Со многими я поддерживал переписку, а многих потерял. Товарищи настойчиво звали меня приехать в Киев, побывать в тех местах, где партизанили мы в годы войны.
И вот я в Киеве. Первым, кто встретил меня, был Алексей Васильевич Крячек — мой боевой товарищ, бывший врач партизанского соединения и храбрый воин. Теперь он врач киевской больницы имени Октябрьской революции. Его профессия сейчас так же важна для людей, как и во время войны.
— Вася, как хорошо, что ты приехал, — говорил Алексей Васильевич, усаживая меня в свою «Победу». — Мы с тобой обязательно побываем во всех партизанских местах, повидаем друзей.
— Я хочу повидать всех, — отвечаю ему. — Только из-за этого я и пустился в трудное путешествие.
…Едем по восстановленным, ставшим еще более красивыми просторным улицам Киева. Вскоре машина выносит нас на огромный мост. Даже не верится, что когда-то его фермы были обрушены в пенящуюся воду, из которой торчали изуродованные «быки». Выезжаем на автостраду Киев — Харьков. Алексей Васильевич везет меня в Хоцкое и в Понятовские леса. На пути село Винюша.
— Живет ли кто здесь из наших ребят? — спрашиваю я.
— Многих уроженцев этого села нет в живых, — отвечает мне друг и вздыхает. — Они погибли. Тут сейчас председательствует наш Сергей. Давай отыщем его и заберем с собой.
Машина сворачивает с тракта и мчится в сторону большого белого дома. Я догадываюсь, что это, видимо, правление колхоза. Пытаюсь вспомнить, о каком Сергее говорит Алексей Васильевич. Но вспомнить не могу: в отряде немало было Сергеев.
— Какой Сергей? — наконец не выдерживаю я. — Шпиталь, что ли?
— Он самый — Сергей Минович, — отвечает Алексей Васильевич.
Время вечернее, и мы не очень уверены, что председателя можно найти в конторе. Но когда машина остановилась у крыльца дома, Алексей Васильевич обрадованно сказал:
