Партизанской тропой Гайдара - [89]

И даже не потому, что для молодого очень лейтенанта, каким я был в ту пору, хоть и участвовал уже во второй войне, был он авторитетом громадным (я помнил, что он провоевал всю гражданскую).

А в том, что рядом с Гайдаром там, в этой проклятой «мышеловке», где до ближайшего немецкого автоматчика, может быть, самое большое километр, рядом с Гайдаром всегда было спокойней.

Стоило однажды всем нам приуныть, что вот приходится есть полусырую конину — без хлеба, без соли, потому что никаких других продуктов нет и достать невозможно, — как Гайдар тут же рассказал случай, который произошел в гражданскую войну.

Аркадий Петрович служил тогда в Сибири и командовал батальоном. А в горах, где его батальон гонялся за бандой атамана Соловьева, их настиг гололед. К тому же кончились продукты у бойцов и нечем было кормить лошадей.

— И мало того, — говорил Гайдар, — что мы от усталости и голода валились с ног сами, нам еще приходилось тащить на себе лошадей, потому что если мы их тут, в горах, бросим, то какие же мы без коней кавалеристы?!

А в другой раз, когда немцы были совсем близко и невозможно было развести огонь, чтобы погреть хотя бы руки, Гайдар рассказал, как он совсем недавно тонул в речке Трубеж.

Это была маленькая болотистая речушка на пути отступления наших войск. И многие, думая, что ничего не стоит через нее перейти, смело шли в воду, а их начинало засасывать. И немало народу в подлой этой речушке погибло.

Гайдар в ней тоже чуть не погиб, но какой-то красноармеец его спас.

И хотя случай был скорее грустный, чем веселый, Гайдар так подробно описывал, как смело он сначала ступил в воду, но тут же поскользнулся и, думая удержаться, сделал еще шаг, а нога почти по колено ушла в илистое дно, и как потом незнакомый красноармеец тащил его за воротник, и что красноармеец говорил, пока тащил, — что все, кто слушал Аркадия Петровича, покатывались со смеху.

Но громко смеяться было нельзя, и оттого все казалось еще смешней.

Гайдар написал потом про этот случай целый рассказ, и в партизанском отряде под Леплявою бойцы часто просили его рассказ этот почитать. Гайдар охотно его читал, как, впрочем, и другие, тоже небольшие, но уже законченные вещи.

Как-то утром в Семеновском нашем лесу стало известно, что в одном месте немцы оцепление сняли.

В других кое-где еще похаживали редкие автоматчики, слышался треск мотоциклов. А здесь не видно было никого.

Аркадий Петрович предложил выслать разведку. Тут же нашлось несколько смельчаков. Они прошли пять или шесть километров и вернулись в лес доложить: никого нет.

— Недалеко от леса дорога, — рассказывал молодой парень со значком ГТО. — Вдоль дороги по обе стороны поля со скирдами хлеба. И кругом — ни души. Так что можно выходить... — радостно закончил боец.

— Я думаю... это... ловушка... — негромко сказал Гайдар.

— Что значит ловушка?! — удивились и закричали вокруг.

— Дорога открыта!

— Немцам сейчас просто не до нас!

— Выходить, и все!

— Не подыхать же нам тут с голоду!

— Братва, выходим, к черту!

— Обождите!.. — Гайдар поднял руку.

Все остановились.

— Я не говорю, что надо сидеть здесь, пока мы все не передохнем с голоду, — сказал он. — Я тоже здесь сидеть не собираюсь. Но выходить надо там, где нас не ждут. Мне, например, не нравится, что они выпускают нас в чистое поле. В поле каждый пень за версту виден... И потом, подумайте сами: вчера они убили двоих санитаров, которые хотели набрать в каски воды... для раненых... А сегодня выпускают нас всех живыми?.. Чего ради?..

Мои понтонеры, конечно, поддержали Аркадия Петровича, другие согласились с ним тоже: «Правильно товарищ говорит. Нечего самим в петлю лезть».

И ночью, с группой полковника Орлова, мы вырвались из леса, правда, не без потерь, в другом совершенно направлении. Было нас поначалу тысячи две, если не больше. Проводником у нас был Яков Рябоконь, который хорошо знал эти места, потому что каждый год здесь охотился.

А многие горячие головы совета Аркадия Петровича не послушались. И, помню, через несколько дней, мы находились уже недалеко от Леплявы, местные жители рассказали, что возле Семеновки немцы перебили тьму народа.

Люди вышли из леса в чистое поле — откуда ни возьмись, автоматчики на танках. У кого оружие — те давай отстреливаться. У кого никакого оружия — прятаться в скирды. А танки по скирдам гусеницами...

Мои ребята в тот вечер у костра долго беседовали о том, что нам сильно повезло, что мы «задержали» Гайдара. Не случись этого, неизвестно, что теперь было бы с нами...

В партизанском отряде Горелова Абрамов участвует почти во всех операциях, в которых участвует Гайдар.

Когда же большая группа военных собирается и уходит к линии фронта, отлично понимая, что отряд Горелова мало подготовлен, а лес, где расположен отряд, мало пригоден для сколько-нибудь продолжительных боев, Абрамов и его товарищи по батальону, узнав, что Гайдар остается, решают: они тоже остаются. Они Гайдара не оставят одного.

В том жестоком бою у лесопилки, когда гитлеровцы внезапно обрушиваются на партизанский лагерь, Абрамов и его саперы принимают на себя немалую часть удара карателей, ожесточенным автоматным огнем и гранатами раз за разом отбрасывая гитлеровцев, как только они подымаются в атаку.