Партизанки - [78]

Вскоре страшная беда настигла и семью Минюков. Январским утром в их дом ворвались гитлеровцы. Бежать из оцепленной хаты было уже поздно, да и некуда. Анна, прекрасно понимая, что пришли именно за ней, решила спрятаться, и это удалось: карателям не пришло в голову заглянуть в узкую и почти незаметную щель под печкой, где притаилась девушка.

Жестоко избив отца Анны Андрея Александровича, мать Александру Кирилловну и ее младших сестер, фашисты увели их в районный центр Иваново. В тот же день начались допросы и пытки Минюков. Где скрывается дочь? С кем она связана в Мотоле? Кто еще работает на партизан? Но все эти вопросы, конечно, остались без ответа. Через несколько дней, так ничего и не добившись, гитлеровцы уничтожили всю семью.

С большим риском выбравшись из деревни, вне себя от горя и отчаяния, Анна Минюк ушла в отряд Ивана Калильца. Начались нелегкие боевые партизанские будни, пришлось испытать радость одержанных над фашистами побед, были и тяжелые, невосполнимые утраты. А потом — лесные школы, их становление, организация, напряженная повседневная жизнь. Вся эта трудная работа легла на хрупкие плечи Анны.

На долгие годы сохранили ребята в памяти своей тот незабываемый и торжественный день, к которому все они с необыкновенным волнением и радостью готовились задолго. День, когда старшие товарищи, боевые командиры, партизаны и вожатые повязывали им алые пионерские галстуки.

Замерла на лесной полянке ребячья шеренга. В нескольких шагах от нее, на ровной площадке, выложена из сухого хвороста огромная пятиконечная звезда — будущий костер. Возле каждого ее угла приготовлено по ведру с водой: это на случай внезапного налета фашистских самолетов, чтобы быстро погасить пламя.

Прямо из лесу, при боевом оружии, твердо чеканя шаг, к ребячьим рядам направляются командир, комиссар и комсомольский вожак партизанского отряда.

— Для встречи командования отряда — смирно! — подает команду пионервожатый и, вскинув руку в салюте, четким шагом выступает вперед: — Товарищ командир, товарищ комиссар, товарищ секретарь комсомольской организации! Пионерская дружина при партизанском отряде имени Калинина на торжественный сбор у костра построена!

Приняв рапорт, командир бросает клич:

— Пионеры! К борьбе за великое дело Ленина — будьте готовы!

Звонкоголосо, дружно и ликующе разносится по полянке отклик:

— Всегда готовы!

К вечереющему небу взвивается яркое пламя костра.

В напряженной тишине читает вожатый первую фразу торжественного обещания:

— Я, юный пионер Советского Союза…

На едином дыхании, отчетливо и звонко повторяют школьники, как солдаты в строю, гордые и прекрасные слова. И кажется, будто чуткое эхо в лесу, подхватив фразу за фразой, слово за словом, далеко-далеко разносит эту чистую, возвышенную клятву юных пионеров на верность великому и вечно живому делу Ленина, на беззаветную готовность бороться до конца за торжество и величие этого правого дела.

Апрель сорок четвертого. Уже третью неделю подряд, день и ночь, шли на подступах к Споровским болотам тяжелые бои. Сжимая кольцо окружения партизанских бригад, фашистские прифронтовые дивизии в яростных атаках медленно продвигались вперед.

Грудью встречая натиск врага, на сравнительно небольшом пространстве партизанской зоны насмерть стояли бойцы бригад имени Свердлова, имени Гуляева, имени Дзержинского, имени Советской Белоруссии. Здесь каждая лесная опушка, каждый бугорок, каждая болотная кочка дышали пулеметным и автоматным огнем. Плечом к плечу с тысячами мужчин, юношей и стариков на земле этой на равных дрались сотни женщин и девушек.

Выполняя приказ штаба соединения, наша 99-я бригада имени Гуляева и бригада имени Свердлова прикрывали партизанскую зону с юго-востока, по реке Ясельда, возле Мотоля, деревень Тышковичи и Буссы. Траншеи партизанского отряда имени Грабко, которым командовал тогда Владимир Катков, и гитлеровские позиции разделяла лишь река, каких-нибудь сто метров. Ни днем ни ночью не умолкал здесь яростный бой: тяжело ухали разрывы снарядов и мин, строчили, сливаясь в единый звук, пулеметные и автоматные очереди. Бойцы партизанских подразделений делали, казалось, невозможное, сдерживая почти три недели бешеный натиск регулярных, хорошо вооруженных армейских частей вермахта. Однако многократное превосходство гитлеровцев в силах к середине апреля дало все-таки себя знать. В районе деревни Тышковичи после танковой атаки гитлеровцев оборона партизан была прорвана. Неся немалые потери, народные мстители были вынуждены отступить. В образовавшуюся брешь, развивая успех, начали немедленно втягиваться все новые и новые штурмовые отряды фашистов.

И с этой минуты каждый островок на Споровских болотах превратился в бастион, в маленький очаг обороны. Непроходимые для танков и бронетранспортеров болота были слишком обширны и глубоки для успешных действий гитлеровской пехоты. Но, несмотря на все это, яростные бои разгорелись здесь с невиданным драматизмом и упорством.

Несколько раз в день по пояс, а то и по грудь в ледяной воде сходились в рукопашных схватках контратакующие партизанские роты и цепи фашистов. Вой и разрывы мин, уханье снарядов и гранат, автоматные очереди и пистолетные выстрелы, крики отчаяния и ярости, предсмертные стоны раненых — все смешалось в этом аду. Своих и чужих распознавали здесь только по говору, на слух — настолько густо все были облеплены болотной грязью.