Партизан Лейбу - [12]

ГЛАВА 2 НАРОДНЫЙ МСТИТЕЛЬ ЕВРЕЙСКОЙ НАЦИОНАЛЬНОСТИ

Партизанский лагерь. На более возвышенном месте в лесу стояло несколько шалашей. Тобиаса подвели к одному из них, там располагалось что-то вроде кухни и одновременно хозяйственно-продовольственного склада, в общем – пищеблок. Хозяйничали там два добрейших человека – кубанский казак дядя Паша и тетя Фекла, жена отрядного старшины. Когда они его кормили и знакомились, Тобиас поинтересовался, кто те трое военных, которые встретили его в деревне Бобрик, и описал их внешне. Оказалось, что старший из них действительно командир партизанского отряда под именем Ивана Болотникова, так как был из местных и чтобы не подвергать опасности семью и родственников, жил под псевдонимом. На самом деле он был Глушко Иосиф Никифорович. Вторым из тех троих был начальник штаба отряда, бывший военврач, а третьим – старшина отряда, как бы заместитель по хозяйственной части, муж той самой тети Феклы.

Тетя Фекла с дядей Пашей стали для Тобиаса вторыми родителями. Дело в том, что сразу по приходу в отряд он очень сильно заболел… Сказались видимо беспрерывные жестокие побои и издевательства и годичное пребывание в концлагере вообще, последние нервные срывы, и недавнее, почти суточное пребывание в холодной воде и грязи дренажных каналов при побеге.

На снимке Сержант Тобиас Лейбу. Берлин. 1945 год.

Его лихорадило, все тело горело огнем, пытался все время куда-то бежать. Тетя Фекла оставила его в шалаше рядом с кухней. Они с дядей Пашей и так имели забот выше головы, но поочередно дежурили у больного, меняли повязки, где-то доставали какие-то лекарства, делали всякие примочки-прикладки, в общем спасли Тобиаса о верной смерти. Фекла принесла откуда-то свежего липового меда, а когда Тобиас заикнулся, что мол у нас говорили в семье, мед при высокой температуре принимать нельзя, дядя Паша тут же выдал свое резюме: «Цэ можэ у вас десь там ныззя, а у нас сынок, знаешь, шо надо, шоб нэ хворать – жрать надо добрэ, та занывать чим нэбудь такым, шоб нэ тильки в жывоти, и у ногах жарко було».

Как бы там ни было, именно они поставили Тобиаса на ноги. Другим хватало забот и без него. Отряд был еще только на стадии организации, поэтому «вживался» в территорию, во время и в обстоятельства.

Была организована группа подрывников из шести человек – пять молодых ребят и одна девушка. Они были наспех обучены подрывному делу и начали выходить на задания. Состав группы часто вызывал улыбки у пожилых партизан. Ну уж точно – полный интернационал. Один русский, один чех, два белоруса, а еще еврей и еврейка. Но смеялись не по национальному поводу. Просто русский, два белоруса и девушка были темноволосыми, а чех и Тобиас – русоволосые и оба голубоглазые, то есть больше походили на белорусов, чем сами ребята-белорусы.

Группа была «антистроительная». Ее основной задачей было разрушение мостов, железнодорожных путей и других важных объектов. Так как отряд был расположен у перекрестья двух важнейших железнодорожных потоков – Брест-Гомель-Москва и Минск-Киев-Юг, по приказу Ставки Верховного Главнокомандующего и Центрального штаба партизанского движения эти направления были буквально оседланы белорусскими и украинскими партизанскими отрядами, которые в полном смысле слова парализовывали железнодорожные сообщения по этим стратегическим направлениям. И как ни пытались немцы стабилизировать положение путем буквально сплошной охраны, использования собак, контрольные прогонов и т. п., поезда все равно шли под откос, мосты взрывались, система движения постоянно нарушалась.

У партизан, особенно в первое время, не было боеприпасов, необходимых взрывных механизмов и приборов. Многие из них погибали при подготовке взрывов и при стычках с охраной, но они не давали оккупантам покоя ни днем, ни ночью.

Стандартная партизанская «мина» – это, как правило, обычный 152 мм артиллерийский снаряд с вывернутой головкой-взрывателем. Потом туда вставляют палочку, заливают толом (эта взрывчатка гораздо более удобная, чем динамит или немецкий аммонал), в общем, делают что-то в качестве запала. Затем эту «мину» необходимо подложить под рельс. Насыпь в Белоруссии в основном песчаная, поэтому шпалы лежат чаще. Надо выкопать углубление, подложить что-то в него типа картона или фанеры, чтобы снаряд не так «проседал» или вдавливался в насыпь, накрыть сверху и засыпать. Все это должно делаться быстро, осторожно и незаметно как со стороны, так и на месте закладки взрывчатки. Времени на нее – минимум, удача – жизнь, неудача – смерть. Принцип подрыва тоже простой – при проходе состава рельсы «проседают» до 4-х сантиметров, а чтобы сработал запал и взорвался снаряд, хватит 1–2 см.

Группа подрывников работала успешно. В какой-то мере им подпортила настроение гибель прилетевшей из Москвы на помощь партизанам группы армейских подрывников, которая была уже по-другому оснащена, более подготовлена. Целью ее прибытия было усиление подрывной работы к ноябрьским праздникам 1943 года, но вся группа погибла еще на первом заходе. Они по пути к месту взрыва были обнаружены охранной облавой и подорвали сами себя.