Партизан Фриц - [5]

Шрифт
Интервал

«Объявляется розыск. Фриц Шменкель, родился 14.2.1916 в Вразове, рабочий. Отдел Ша, номер дела 7843».

А в это время в лесу, вдали от проезжих дорог, возле наспех сделанного из еловых веток шалаша, сидевший на корточках человек время от времени потирал озябшие руки и, стряхивая хлопья снега, густо облеплявшего его одежду, пытался развести огонь. Красный язычок, заглушаемый ветром и снегопадом, упорно не хотел перебегать на сложенные в груду ветки.

Наконец костер все-таки затрещал, неверными, колеблющимися языками осветил снежную поляну, по которой беспорядочно затанцевали тени окружавших ее елей-исполинов.

Человек выждал, пока огонь разгорелся еще ярче, сорвал с плеч зеленые погоны с красной окантовкой и бросил их поверх пылающих сучьев. Следом полетели петлицы, нагрудный знак с хищной серебряной птицей, ефрейторский галун с левого рукава, эмблемы с пилотки и висевшая на шее светлая пластинка опознавательного знака.

Затем из внутреннего кармана он извлек большую коричневую книжку с орлом, державшим в лапах свастику, обрамленную листьями лавра, с крупно напечатанными: «Зольдбух угляйх персональ аусвайс»[2].

Человек перевернул несколько страничек и, не задумываясь, решительно швырнул удостоверение в ярко разгоревшиеся головешки.

Отныне в тылах армии германского рейха он становился человеком вне закона.

Листки в конвертах заняли больше времени. Человек снова и снова вчитывался в них, при этом у него то угрюмо сходились у переносицы брови, то расправлялись еле заметные морщинки на лбу, и добродушная улыбка раздвигала его губы.

С тяжелым вздохом, но твердой рукой метнул он и их в догорающий костер, спрятав в карман лишь фотографию молодой женщины с пышными волнистыми волосами.

— Завтра может быть уже поздно, — встряхнул головой и, поднявшись, пошел дальше, в лес.

Вскоре следы его затерялись в чаще…

4. Незванный гость

Изба Михаила Яковлевича Сидорова в деревне Курганове стояла второй от края. В первом доме жильцов не было, с приближением линии фронта они ушли на восток. Поэтому если кто и приходил к Сидоровым, то односельчане его обычно не видели.

Михаил Яковлевич в этот день поджидал товарищей из партизанского отряда. В какое время и с какой стороны придут, Сидоров не знал.

День клонился к вечеру, когда под окном мелькнул силуэт человека.

«Наконец-то», — облегченно вздохнул Михаил Яковлевич. Дверь не заперта, специально оставлена открытой, чтобы посыльный партизан стуком не привлек внимания излишне любопытных.

Заскрипели половицы в сенях. На какое-то мгновенье стало тихо, вошедший остановился, очевидно ища скобу. Но вот открылась дверь и в избу вошел человек.

Все, кто был в это время дома — жена Юлия Ефремовна, дочь Ольга, маленький Сашка, сам Михаил Яковлевич, замерли от неожиданности. Перед ними стоял немецкий солдат. Сашка подбежал к матери и, дрожа от испуга, уткнулся лицом в ее юбку.

«Кто-то донес! — мелькнуло у хозяина. — Схватить немца за горло, пока он не вынул пистолет, и задушить!»

Но другая мысль удержала от неосмотрительного поступка: «Возможно, пришелец пришел в деревню не один: тогда конец всей семье».

Пока мысли одна за другой проносятся в голове, Сидоров скользит взглядом по фигуре незнакомца. Что это? Солдат без погон? Любопытно. Ни автомата, ни пистолета. На спине сумка, на поясе тесак. Михаил Яковлевич стал успокаиваться. Немец сказал негромко «кальт» и, увидев топившуюся буржуйку, подошел к ней. Присел на корточки, протянул руки ближе к огню, удовлетворенно произнес: «Гут, гут». Пламя осветило лицо. «Еще совсем молодой», — отметил про себя Сидоров и попытался угадать: что же это за фрукт, что ему надо и как лучше вести себя с ним?

Все в доме ждали, что будет дальше. Жена и дочь по-прежнему стояли в нерешительности, Сашка украдкой бросал испуганные взгляды на незваного гостя.

Немец тем временем отошел от буржуйки, что-то сказал, вопросительно глядя на Сидорова, и, не дождавшись ответа, стал раздеваться. Он снял шинель, повесил ее на гвоздь, сел на лавку, окинул взором избу, несколько раз повторил: «Гут, гут». Остановил пристальный взгляд на Ольге, улыбнулся, пробормотал что-то по-своему. Матери, не спускавшей глаз с немца, стало не по себе. Потом немец перевел взгляд на хозяйку дома, заметил худенькие ручонки Сашки, охватывающего ее ноги, засмеялся. И опять сжалось сердце матери. Михаил Яковлевич сел на лавку рядом с немцем, достал из кармана кисет, клочок аккуратно сложенной газеты, свернул самокрутку, кивком головы предложил закурить «гостю». Тот сначала вынул зажигалку, дал прикурить хозяину, взял кисет, оторвал дольку газеты, положил на нее щепотку самосаду, неумело свернул папироску, прикурил от протянутой Сидоровым самокрутки. Не успел солдат затянуться, как сразу же закашлялся. С минуту не мог и слова вымолвить.

— Капут, — потряс он дымящейся самокруткой.

Михаил Яковлевич улыбался, с аппетитом затягиваясь.

Солдат с изумлением посмотрел на него, сказал, не переставая кашлять:

— Рус — крепко, фриц — швах.

Понемногу стало ослабевать напряжение, воцарившееся с нежданным визитом человека в немецкой шинели. Несколько успокоилась Юлия Ефремовна. Вышел из своей засады Сашка, и в его глазах было уже больше любопытства, нежели страха.


Рекомендуем почитать
Вестники Судного дня

Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.


Тамбов. Хроника плена. Воспоминания

До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.


Великая Отечественная война глазами ребенка

Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.


С отцами вместе

Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.


Из боя в бой

Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.


Катынь. Post mortem

Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.


Операция «Дар»

К ЧИТАТЕЛЮВ этой книге нет вымысла. Ее герои — советские разведчики-чекисты — действительно совершали в годы Великой Отечественной войны чудеса доблести и отваги, мужества и самопожертвования.Автор книги — Александр Александрович Лукин — пришел на службу в органы государственной безопасности еще совсем юным комсомольцем. О незабываемых в жизни советского народа годах борьбы с контрреволюцией он позднее рассказал в книгах «Сотрудник ЧК» и «Тихая Одесса» («Седой»).Когда началась Великая Отечественная война, А. А. Лукин стал заместителем командира по разведке в прославленном чекистском отряде Героя Советского Союза Д. Н. Медведева.


Девушка из Ржева

Документальная повесть рассказывает о комсомолке Паше Савельевой, участнице подпольной группы в Луцке. Вместе с товарищами по борьбе она выкрала у немцев образец секретного химического оружия, который затем был переправлен в Москву.


Выстрел в переулке

В центре Москвы убит выстрелом из пистолета и ограблен бухгалтер одной из московских столовых. Преступникам, похитившим крупную сумму денег, удалось скрыться. Сотрудники Уголовного розыска приступают к расследованию...


Тройной прыжок

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.