Партизан Фриц - [22]
— Норд, — коротко бросает Шменкель.
— Да, норд. Там он. — Михаил становится лицом на север. — Стало быть, Барановский лес в этой стороне. Туда мы и пойдем…
Длинным и изнурительным был этот путь. Обрадовались, когда ноги почувствовали твердь укатанного полозьями снега… А мороз злился, крепчал.
— Миша, — обращается Шменкель к товарищу, — надо отдыхать.
— Опасная эта штука, Ваня! — замедляет шаг второй номер. — Стоит сесть и не встанешь больше. Лучше пойдем потише, немножко остынем.
Фриц перекладывает пулемет на другое плечо и идет за Михаилом.
Через некоторое время Михаил оборачивается Видит, товарищ отстает, говорит ему:
— Брось пулемет. Все равно патронов нет. Сейчас каждый килограмм пудом тянет.
— А чем стрелять после? Из палка?
— Дойти бы до своих. А там опять все будет.
— Жалко бросать.
— Тогда давай по очереди.
— Нет, нет! Неси свой автомат. Мне не тяжело.
…Наступал рассвет. Заалел восток, подернутый дымкой. С первыми лучами солнца заиграл, заискрился изумрудами снег. Сначала на белых шапках вершин деревьев, потом на кронах и, наконец, внизу. Красив, неповторим русский лес зимой! В другой раз любоваться бы этим чудесным зрелищем. Но сейчас было не до созерцания красот природы. Перемерзшие, голодные, усталые, Михаил и Фриц Шменкель выбрали укромное местечко для костра, чтобы отогреться и отдохнуть.
Заготовили дров, и вот сухие ветки уже вспыхивают синеватым пламенем, обдавая партизан теплом. Нарубили тесаком зеленых веток, удобно разместились на мягком ложе. Съели по ломтю хлеба, запили горячим кипятком. После бессонной, полной тревог, и волнений ночи обоих потянуло ко сну. Ресницы склеивались, охватывала приятная дремота.
— Нет, так не пойдет! — встряхивает головой Михаил. — Этак можно проспать все на свете. Ты, Ваня, ложись, а я — на вахту. Потом поменяемся местами.
Фриц пытается возразить, но Михаил валит друга и накрывает его ветками. А Михаил, чтобы лучше бороться с дремотой, пошел заготовлять дрова. Потом развел костер вблизи ног спящего. Закурил. Пододвинул ближе к огню ноги.
На рассвете, пока Шменкель спал, Михаил по восходящему солнцу определил, где они находятся, наметил дальнейший маршрут.
Снова двинулись в путь. Молчание нарушил Михаил:
— Бараново недалеко. По моим подсчетам, до него километров двадцать. Часов за шесть дойдем.
…День уже догорал багровым пламенем вечерней зари. Вспыхивали в небе звезды. Вскоре лес погрузился в темень.
Тропинка исчезла под снежными заносами. Но партизаны шли и шли. Силы таяли, а отдыхать было нельзя: остановишься на пять минут, и лютый февральский мороз пронизывает до мозга костей.
И вот, когда, казалось бы, все самое опасное позади, когда до встречи со своими оставались какие-то считанные километры, из-за ели внезапно показался немецкий дозор — три солдата. До них не больше десяти метров. Вскинутые автоматы сверлят грудь. Мысль обожгла сердце: «Это смерть». Ведь в дисках ни одного патрона…
15. «Трофеи взводного фельдфебеля»
К тому времени остальные отряды бригады, отход которых прикрывала группа Васильева, рассекли кольцо блокады и соединились с частями наступавшей Советской Армии. Организованно вырвались из окружения карателей и другие бригады, которые хотя и не перешли линию фронта, но сумели перебраться в ближайшие леса.
Только 12 февраля фашисты захватили район расположения партизанского центра. Но там пусто — пушки и минометы взорваны, личное оружие унесено. О документах, знаменах — нечего и думать.
«Отчитаться не о чем», — это Петрих, прибывший на место ожесточенных боев, понял сразу. Он с тревогой думал о предстоящей встрече с Моделем.
…Первое, что бросилось Петриху в глаза, когда он подъезжал к штабу армии, это связисты, усердно сматывавшие кабель на большие катушки. Опытный глаз генерала, уже десятки раз наблюдавшего подобную картину, заметил и нервозную суетливость штабных офицеров и клубами подымавшийся из труб черный дым от сжигаемых документов.
«Отступление. В ближайшие дни, может быть, завтра», — мелькнуло в голове Петриха, и это еще более ухудшило его настроение.
Приема у командующего армией дожидались несколько генералов. Некоторые из них Петриху были незнакомы. Адъютант сразу же исчез за дверью доложить Моделю о его прибытии. Ждать пришлось недолго: Берлин уже несколько раз интересовался результатами операции против партизан.
При первом же взгляде на Моделя Петрих понял, что самые худшие его опасения о характере приема полностью оправдываются. Командующий встал, не пригласив прибывшего сесть. Ответив на приветствие, коротко бросил:
— Генерал с вами?
— Господин командующий, какой генерал? — искренне удивился Петрих.
— Русский генерал Иовлев, которого вы обещали привести сюда, в мой штаб. — Модель разъяснял спокойно, но Петрих уже понимал, что должно было последовать за этими полными сарказма словами.
— Где штабные документы Вадинского центра? Знамена, которыми вы хотели устлать пол этой комнаты? Богатые трофеи?
Петрих ел глазами начальство.
— Где все это? В вашем портфеле?
— Позвольте заметить…
Но командующий не позволил генералу ничего заметить.
— Воздушная разведка точно установила, что на блокированную территорию не садился ни один русский самолет. Она же определила численность партизан не в четыре, а в две с половиной тысячи человек. Вам докладывали эти данные, генерал? — Модель, не дожидаясь ответа, протянул руку: — Ваш ответ?
Основой сюжета романа известного мастера приключенческого жанра Богдана Сушинского стал реальный исторический факт: покушение на Гитлера 20 июля 1944 года. Бомбу с часовым механизмом пронес в ставку фюрера «Волчье логово» полковник граф Клаус фон Штауффенберг. Он входил в группу заговорщиков, которые решили убрать с политической арены не оправдавшего надежд Гитлера, чтобы прекратить бессмысленную кровопролитную бойню, уберечь свою страну и нацию от «красного» нашествия. Путч под названием «Операция «Валькирия» был жестоко подавлен.
Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.
К ЧИТАТЕЛЮВ этой книге нет вымысла. Ее герои — советские разведчики-чекисты — действительно совершали в годы Великой Отечественной войны чудеса доблести и отваги, мужества и самопожертвования.Автор книги — Александр Александрович Лукин — пришел на службу в органы государственной безопасности еще совсем юным комсомольцем. О незабываемых в жизни советского народа годах борьбы с контрреволюцией он позднее рассказал в книгах «Сотрудник ЧК» и «Тихая Одесса» («Седой»).Когда началась Великая Отечественная война, А. А. Лукин стал заместителем командира по разведке в прославленном чекистском отряде Героя Советского Союза Д. Н. Медведева.
Документальная повесть рассказывает о комсомолке Паше Савельевой, участнице подпольной группы в Луцке. Вместе с товарищами по борьбе она выкрала у немцев образец секретного химического оружия, который затем был переправлен в Москву.
В центре Москвы убит выстрелом из пистолета и ограблен бухгалтер одной из московских столовых. Преступникам, похитившим крупную сумму денег, удалось скрыться. Сотрудники Уголовного розыска приступают к расследованию...
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.