Паровой дом - [88]

Одним словом, поставщик зверей спросил, нельзя ли, принимая во внимание мощность тягловой силы Стального Гиганта, прицепить его клетки на колесах к хвосту нашего поезда и довезти их таким образом до Этаваха, ближайшей станции на пути от Дели к Аллахабаду.

Этот маршрут не превышал трехсот пятидесяти километров по довольно сносной дороге.

— Можно ли удовлетворить просьбу господина ван Гёйтта? — спросил полковник инженера.

— Я не вижу тут никаких затруднений, — ответил Банкс. — Стальной Гигант и не заметит дополнительного груза.

— Решено, господин ван Гёйтт, — подытожил полковник Монро. — Мы довезем вас до Этаваха. Соседям надо приходить на помощь друг другу даже в Гималаях.

— Полковник, — сказал Матиас ван Гёйтт, — зная вашу доброту и ломая голову над тем, как мне выйти из затруднения, я, откровенно говоря, немного рассчитывал на вашу любезность.

— Вы были правы, — ответил полковник Монро.

Договорившись таким образом, Матиас ван Гёйтт намеревался вернуться в крааль, чтобы отпустить часть персонала, который стал ему не нужен. Он решил оставить лишь четырех чикари, чтобы они присматривали за животными.

— Значит, до завтра, — сказал полковник Монро.

— До завтра, господа, — ответил Матиас ван Гёйтт. — Я буду ждать вашего Стального Гиганта в краале.

И зверолов, очень довольный успехом своего визита в Паровой дом, удалился не без того, чтобы обставить свой уход в манере актера, возвращавшегося за кулисы по всем традициям современной комедии.

Калагани, долгим взглядом окинув полковника Монро, путешествие которого к границе Непала его, казалось, весьма интересовало, вышел вслед за звероловом.

Наши последние приготовления были завершены, все сложено по местам. От курорта Парового дома не осталось ничего. Два вагона на колесах ожидали Стального Гиганта. Слон должен был сначала спустить их на равнину, затем идти в крааль, забрать клетки и привезти их для составления поезда. После чего он направится прямым путем через равнины Рогильканда.

На следующий день, 3 сентября, в 7 часов утра Стальной Гигант был готов исполнять свои обязанности, которые он безукоризненно выполнял до сих пор. Однако в тот самый момент, к крайнему изумлению всех присутствующих, произошло нечто совершенно неожиданное.

Очаг топки, скрытый в боках животного, был загружен топливом. Калут только что зажег его и решил открыть дымоход, чтобы проверить, не мешает ли что-либо тяге.

Но едва он открыл дверцу дымохода, как тотчас же отшатнулся: штук двадцать ремней выскочили наружу со странным свистом.

Банкс, Сторр и я смотрели и не могли догадаться о причинах этого явления.

— Калут! Что это такое? — спросил Банкс.

— Змеиный дождь, сударь! — воскликнул водитель.

И в самом деле, ремни оказались змеями, избравшими себе жильем трубы котла, чтобы поспать там, разумеется. Первые языки пламени опалили их. Некоторые из рептилий сгорели и упали на землю, и, если бы Калут не открыл дымоход, они бы все мгновенно изжарились.

— Как, — воскликнул капитан Худ, прибежавший на шум, — у нашего Стального Гиганта змеиное гнездо в кишках?

Да, честное слово, змеи! — и самые опасные из них, змеи-хлысты, «гуляби», черные кобры, очковые змеи — наги, — словом, все, что относится к разряду ядовитейших.

И в тот же миг великолепный тигровый питон из семейства боа[156] высунул свою заостренную голову из верхней части трубы, то есть из кончика хобота слона, извиваясь среди первых клубов дыма.

Змеи, живыми выскользнувшие из труб, проворно исчезли в кустарнике, так что мы не успели их прикончить.

Но питон не мог так легко убраться с цилиндра из толя, так что капитан Худ поспешил за своим карабином и одной пулей снес ему голову.

Гуми, взобравшись на Стального Гиганта, подтянулся к верхнему отверстию его хобота и с помощью Калуга и Сторра ухитрился вытащить оттуда огромную змею.

Нет ничего прекраснее этого боа зелено-голубой окраски, украшенного правильно расположенными кольцами, которые как бы вырезаны из шкуры тигра. В нем было не меньше пяти метров, а толщиной он был с руку.

Замечательный образец змей Индии! Такой, к счастью, был представлен в зверинце Матиаса ван Гёйтта под названием тигровый питон. Тем не менее я должен признать, что капитан Худ не считал, что должен отнести его на свой счет.

После расправы со змеей Калут закрыл дымоход, тяга стала нормальной, огонь в очаге разгорелся от притока воздушной струи, котел глухо загудел, и через три четверти часа манометр показывал нормальное давление пара.

Пришло время отъезда.

Два вагона прицепили один к другому, и Стальной Гигант развернулся, чтобы встать во главе поезда.

Последний взгляд брошен на восхитительную панораму, развернувшуюся на юге, последний взгляд на чудесную цепь гор, кружевной рельеф которой выступает на фоне неба к северу, последнее прощай Дхаулагири, вершина которой доминирует над территорией Северной Индии, и свисток возвестил об отъезде.

Спуск по извилистой дороге прошел без осложнений. Пневматический тормоз сдерживал колеса на слишком крутых склонах. Через час наш поезд остановился на нижней границе Тарриани, на краю равнины.

Здесь Стального Гиганта отцепили, и под руководством Банкса, механика и водителя он медленно углубился в одну из широких лесных аллей.