Паровой дом - [61]

Нана Сахиб узнал в этом индийце одного из прежних сподвижников по Лакхнау. Он взглядом спросил его, в чем дело.

Бенгалец ограничился тем, что пробормотал следующие слова, и Нана Сахиб услышал их, ничем не выдавая своего волнения.

— Полковник Монро уехал из Калькутты.

— Где он?

— Вчера был в Бенаресе.

— Куда направляется?

— На границу Непала.

— Зачем?

— Чтобы провести там несколько месяцев.

— А потом?

— Поедет в Бомбей.

Раздался свист. Индиец, проскользнув сквозь толпу, подошел к Нане Сахибу.

Это был Калагани.

— Поезжай немедленно, — сказал набоб, — догони Монро, он едет на север. Примкни к нему. Предложи какие-нибудь услуги и рискни жизнью, если понадобится. Не оставляй его, прежде чем он не спустится с гор Виндхья в долину Нармады. Тогда, но только тогда, сообщи мне о нем.

В ответ Калагани лишь кивнул и исчез в толпе. Малейший жест набоба был для него приказом. Через десять минут он покинул Бхопал.

В это время Балао Рао подошел к брату.

— Пора уходить, — сказал он ему.

— Да, — ответил Нана Сахиб, — через день нам надо быть на пале Тандита.

— В путь.

Оба они в сопровождении гондов поднялись на северный берег озера и дошли до одиноко стоящей фермы. Там их ждали лошади. Это были резвые животные, которых кормят пряной пищей и которые могут за ночь проскакать 50 миль. В восемь часов всадники мчались галопом по дороге, ведущей из Бхопала в горы Виндхья.

Из предосторожности набоб хотел приехать на пал Тандита до зари. Действительно, следовало возвратиться в долину незамеченными.

Маленькая группа всадников неслась со скоростью, на какую только были способны их лошади.

Нана Сахиб и Балао Рао, держась один подле другого, не говорили ни слова, но одна и та же мысль занимала обоих. Из этой поездки за пределы гор Виндхья они вынесли больше чем надежду — уверенность, что бесчисленные сторонники примкнут к их делу. Центральное плато Индии было полностью в их руках. Военные поселения, разбросанные на громадной территории, не смогли бы противостоять даже первым натискам восставших. Их уничтожение высвободит мятежные силы, которые не замедлят поднять от одного побережья до другого целую армию фанатичных индийцев, перед которой окажутся бессильными королевские войска.

В то же время Нана Сахиб думал и о том счастливом повороте судьбы, что должен выдать ему полковника Монро. Наконец-то тот оставил Калькутту, где его трудно было достать. Отныне ни одно его движение не ускользнет от набоба. Он даже ничего не заподозрит, в то время как рука Калагани направит полковника к дикой стране

Виндхья, а там ничто не сможет уберечь его от мести, которую уготовила ему ненависть Наны Сахиба.

Балао Рао еще ничего не знал о том, что сказал бенгалец его брату. Только приближаясь к палу Тандита, во время короткой остановки для отдыха лошадей, Нана Сахиб сообщил ему коротко:

— Монро уехал из Калькутты и направляется в Бомбей.

— Дорога в Бомбей, — воскликнул Балао Рао, — идет к побережью Индийского океана!

— На этот раз дорога в Бомбей, — ответил Нана Сахиб, — кончится в горах Виндхья!

Этим было сказано все.

Лошади вновь поскакали галопом и углубились в лесной массив, что вырисовывался на окраине долины Нармады.

Было пять часов утра. День только занимался. Нана Сахиб, Балао Рао и их спутники подъехали к стремительному руслу Наззура, которое вело наверх, к хутору.

В этом месте лошадей остановили, оставив под охраной двух гондов, которым поручили отвести их к ближайшей деревне.

Другие последовали за братьями, взбиравшимися по камням, дрожащим от бурно бегущего потока.

Все было спокойно. Первые звуки наступившего дня еще не нарушили тишины ночи.

Вдруг раздался выстрел, за ним последовали другие. В то же время послышались крики:

— Ура! Ура! Вперед!

На гребне горы, где стоял хутор, появился офицер королевской армии во главе отряда из пятидесяти солдат.

— Огонь! Чтобы ни один не ушел! — крикнул он опять.

Новый залп, почти в упор по группе гондов, окружавшей Нану Сахиба и его брата.

Пять или шесть индийцев упали. Другие, бросившись в воды Наззура, исчезли под деревьями леса.

— Нана Сахиб! Нана Сахиб! — кричали англичане, устремляясь в узкий овраг.

Тогда один из смертельно раненных приподнялся, протянув к ним руку.

— Смерть захватчикам! — воскликнул он все еще грозным голосом, затем упал и больше не шевелился.

Офицер подошел к трупу.

— Это действительно Нана Сахиб? — спросил он.

— Это он, — ответили два солдата из отряда гарнизона Канпура, хорошо знавшие набоба.

— А сейчас скорей за другими! — закричал офицер.

И весь отряд бросился в лес, преследуя гондов.

Едва они скрылись, на крутом спуске, где стоял хутор, скользнула тень.

Это она, Блуждающий Огонь, пришла, завернувшись в длинную коричневую ткань, стянутую у пояса тесемкой.

Накануне вечером эта полоумная оказалась невольным проводником для английского офицера и его людей. Вернувшись в долину, она машинально отправилась на хутор Тандита, куда ее вел какой-то инстинкт. Но на этот раз у странного создания, которое все считали немым, с губ сорвалось имя, одно только имя, имя жестокого палача Канпура!

— Нана Сахиб! Нана Сахиб! — повторяла она, как если бы образ набоба по какому-то неизъяснимому предчувствию возник в ее памяти.