Паром на Wall Street - [19]

Осмелевшая Алиса, догадавшись, что её роль героини и спасительницы русского борца за свободу, пока не отменяется, тут же принялась задавать новые вопросы. Ей нужно было узнать:

-  Почему семья двух врачей имеет всего трёхкомнатную квартиру?

-  Почему в доме только один телевизор?

-  Как спустить воду в туалете квартиры Голдиных?

-  Рецепт приготовления красного овощного супа (это был украинский борщ)?

-  Почему в семье Голдиных только один ребёнок?

-  В какое время квартиру Голдиных обычно посещает уполномоченный КГБ, контролирующий семью? – о существовании таких уполномоченных, якобы ежедневно навещающих все еврейские семьи, Алису предупредили друзья ещё в Америке.

-  Как срочно иностранке следует зарегистрировать своё московское место жительства в органах?

После обеда Алису разместили в комнате Голдина, где она сразу же уснула. Борису пришлось переселиться в гостиную и спать на диване.

Назавтра, в субботу, Борька  позвонил мне в гостиницу и пригласил принять участие в прогулке по Москве. Я заехал к Голдиным, и мы втроём пешком отправились на Арбат. Алиса опять была в своём репертуаре – Борис и я не успевали отбиваться от её, ни на минуту не прекращающихся вопросов. Она спешила и производила впечатление человека, который прибыл в незнакомую страну и решил за короткое время нахвататься, как можно больше языка, истории, культуры и обычаев непонятного народа. Когда на нашем пути попался винно-водочный магазин, с опоясывающей его по периметру двухчасовой очередью страждущих, Алиса спросила о назначении столь популярного заведения. Мы объяснили, она, не сумев сразу поверить, переспрашивая и уточняя, а затем, осознав ситуацию, внезапно бросилась к очереди и громко спросила:

-  People, are you crazy? Two hours to get a bottle!   (Люди, вы что сумасшедшие?  Два часа, чтобы добыть бутылку!)  

Алиса только успела начать свою вербально-жестовую лекцию о вреде алкоголя, как мы с Борисом, отлично понимая, чем может нам грозить выходка американской сумасбродки, силой оттащили её в сторону от толпы, извинились за «дурдом» и, вдвоём, проясняя землякам ситуацию, синхронно покрутили пальцем у виска.

На Арбате Алиса взяла на себя роль покровительницы бедных талантов и накупила дюжину матрёшек, несколько картин и всяческого другого барахла, вопреки всем нашим просьбам остановиться.

Борька по телефону еженедельно докладывал мне статус и развитие своего плана эмиграции. Документы на регистрацию брака с иностранными гражданами нужно было подавать в специальном отделе центрального ЗАГСа Москвы. Заведующая отделом провела с Борисом серьёзную беседу, поясняющую гражданину СССР Голдину опасность авантюрных связей и последствия брака с иностранкой. Их расписали только через два месяца.  Голдин сразу подал документы на выезд по месту проживания его жены.

Когда я, в телефонном разговоре, поздравил Борьку с завершением важного шага на пути к эмиграции, он спросил:

-   А что это за поздравление, Алекс – с важным шагом? Мы ведь поженились…

-  Боря, так у вас ведь фиктивный брак!

-  Саша, так это план такой был на фиктивный брак.  Мы с Алиской этот план перевыполнили – превратили фиктивный брак в эффективный! Теперь мы продолжаем активно стоять на правильном пути. Мы очень любим друг друга…

-  Ну, ты и выдал, Борька! Тогда я тебя поздравляю с законным браком! С меня подарок, приеду – привезу.

Как это ни удивительно, но эффективный брак  Борьки и Алисы действительно состоялся. Согласно задуманному плану, Алиса, после регистрации и завершения семестра в Институте русского языка, собиралась вернуться в Сан-Франциско. Одинокий Голдин должен был дожидаться разрешения на выезд.  Любовь и  полноценное супружество полностью сломали первоначальный план. Влюблённые не расставались. Они передвигались по Москве, всегда держась за руки.  Находясь рядом, они всегда нуждались в самом тесном контакте, для чего, как  правило, поглаживали друг другу разные части тела.

Алиса видела в своём муже настоящего героя и мужественного борца за свободу мирового масштаба. Все выходы семьи на тусовки отказников или на встречи с Борькиными друзьями она рассматривала, как нелегальные митинги. Мне порой казалось, что романтическая американка с нетерпением ждёт репрессий советской власти, чтобы смело заявить работникам органов, что она гражданка США и требует вызова американского консула. Ну, совсем, как в американском кинофильме «Парк Горького».

 Борис взял за правило рассказывать об Алисе всякие забавные истории. Это было похоже на рассказы владельцев домашних животных об уме и навыках своих питомцев. С любовью и умилением он поведал мне по телефону, как Алиса пыталась купить пятаки в кассе метро на кредитную карточку. В другой раз была история о том, что после пришивания меток на постельное бельё для его сдачи в прачечную, она  представила  матери Голдина простой расчёт. По её арифметике выходило, что врачу, даже по самым скромным расценкам, было бы выгодней за потраченное время принять пару пациентов и купить полностью новое бельё.

Гвоздём программы Бориса стал рассказ об Алисе и очереди. Однажды, возвращаясь с занятий, молодая женщина увидела очередь, выстраивающуюся перед входом в универмаг. Алиса спросила, что это за очередь и ей объяснили, что здесь будут «давать» мужскую обувь. Преданная жена решила сделать подарок мужу и заняла место в очереди. Когда, через час, явился продавец и начал торговлю, оказалось, что товар лотка: стабилизаторы напряжения для телевизоров. После вывески объявления с действительным именем товара и его ценой, очередь покупателей обуви покинули считанные люди, а все остальные, включая и Алису, купили стабилизаторы. Когда американская жена, в полной растерянности, явилась домой со своим подарком, она потребовала объяснений, каким же это образом купленное устройство можно применить в качестве обуви. Она так никогда и не разобралась в обычной «совковой» жизненной ситуации до конца.