Парни со стволами - [28]

— А я ни звука, ни запаха… — признался Зимин.

— Так, ребята, это же Восток, тут кофе — ритуал. Восток — вообще мир странных и сложных ритуалов. Вряд ли старик стал бы один пить кофе посреди ночи, лег бы спать. Две тени видел, да? Значит, кофе варили, чтобы посидеть, поговорить, пообщаться, что-то обсудить, — предположил Котов и тут же перешел на тон боевого приказа: — Лишай, останешься здесь. Прикроешь, если понадобится, и поможешь, если понадобится нам. Сразу сообщай о любом изменении обстановки, о появлении людей, машин, просто посторонних звуков. Зима, за мной! Постараемся проникнуть в дом и поговорить со стариком.

— А если он не захочет говорить с нами? Ночь, неизвестные.

— Его проблемы, — недовольно дернул головой Котов. — Он кормит боевиков, а это значит, что друг нашего врага — наш враг. Но он близок с ними, может чего-то знать. Плюс в доме могут быть еще люди. Учти, мужчины. И они тоже могут владеть важной для нас информацией. За мной, Зима! Тут слева есть удобное место, где можно через забор перебраться.

Котов двинулся вдоль стены, а переводчик поспешил следом, старясь двигаться так же беззвучно и быстро, как командир. Метров через десять капитан остановился. Часть стены была сильно выщерблена, местами образовались большие углубления, местами торчали плоские камни, которые укладывались когда-то вместе известковым раствором.

— Ну вот здесь и будем преодолевать препятствие, — пробормотал он, подтянулся на руках, оперевшись ногой на один из камней, и стал осматривать дом и двор. Зимин поднялся следом и устроился рядом с командиром.

— А знаете, Борис Андреевич, вы ведь правы. Как до меня не дошло? Забыл я.

— Ты о чем?

— О том, что жизнь Востока полна ритуалов. И особенно про кофе. Кофе — это неотъемлемый атрибут и переговоров, и беседы на базаре давно не видевшихся друзей, и собрания старейшин в деревне.

— Ну, правильно, я же на Востоке служу. Вот и приходится присматриваться, изучать.

— Да, кофе в арабском мире — это не наш привычный кофе. В некоторых странах Востока его пьют без сахара, в некоторых, наоборот, с таким количеством сахара, что он чуть ли не тянется, как патока. Как-то в Сирии побывал один из наших исследователей и был приглашен на прием в Дамаске. Представляете, подали всем маленькие чашечки, а он сидит и ждет, когда принесут кофейник и станут разливать по чашкам напиток. Но никто с кофейником не появился. А гости, все как один, начали подносить ко рту свои пустые, как он думал, чашечки.

— Да? — усмехнулся Котов. — Они делали вид, что пили?

— Еще интереснее. Он посмотрел в свою чашку и увидел на дне темно-коричневый кружок, как осадок от кофе. Решился коснуться этого кружочка языком и сразу почувствовал сильный ожог. А потом, спустя небольшое количество времени, начал чувствовать ободряющее действие. Это так называемый «геджаский» кофе. Буквально — это концентрат, но сложного состава. Если выпить чашку, это может плохо кончиться для организма, а в небольших количествах он очень тонизирует.

— Крепка отрава, — снова усмехнулся Котов, слушая переводчика и продолжая осматриваться.

— Именно, — тихо засмеялся Зимин. — Именно отрава. Есть легенда в Сирии, как когда-то местные женщины отомстили персам за то, что те угнали их мужей в рабство. Они отравили поработителей, угостив их геджаским кофе. Между прочим, экстракт этого кофе получают в очень небольших количествах, и его не экспортируют. Технологию получения держат в тайне, а владеют ею лишь отдельные племена.

— Значит, ты согласен, что в доме находится еще кто-то? — сделал свой вывод Котов.

— А? Ну да. Я бы даже заметил, что во многих странах арабского мира, пока кофе не приготовлен и не разлит по чашкам, гости не раскрывают рта, иначе это воспринимется как неуважение к напитку и хозяину. И лишь пригубив кофе, надо похвалить хозяина за радушие, и только потом начинают говорить о делах.

— Ладно, убедил, — хмыкнул Котов. — Хотя и я того же мнения был с самого начала. Значит, так, Олег. Ты сейчас станешь моей тенью. И держаться будешь за моей спиной, что бы ни произошло. А то как бы я тебя не убил или не покалечил, если дойдет дело до столкновения.

— Есть, держаться за спиной. А мне в каких случаях разрешается применять оружие?

— Только когда лично я прикажу тебе, — зловещим голосом заявил командир. — А до моего приказа можно только прикладом по башке или кулаком, но не стрелять. Боже тебя упаси поднять шум!

— Да понял я, понял, товарищ капитан!

— Все, сосредоточься, Олег. Переберешься после меня через забор и сразу на корточки и глядеть по сторонам. В коммуникатор говорить тихо, и то только тогда, когда я спрошу или есть опасность. Идешь след в след. Забираемся на крышу пристройки по колонне. Я тебе руку подам, если что. Оттуда на второй этаж вон в то окно. Видишь, открыто? Я первый, потом подаю тебе руку или ремень автомата.

— Лучше ремень. У меня есть горная подготовка.

— Тебе решать.

Котов подтянулся, лег животом на кромку стены и через мгновение исчез. Помедлив, Зимин тоже подтянулся и взобрался на кромку, но при этом зацепился автоматом за камень. Красный от злости на себя, он посмотрел вниз, на стоявшего с автоматом на изготовку командира, и, перебросив ноги, приземлился рядом. На этот раз получилось у него довольно тихо.