Парнасский пересмешник. Новеллы из истории мировой культуры - [55]
В Древнем Риме слезы нанятых плакальщиц скапливали в «сосудах скорби». Наполненные сосуды относили в склеп, как своеобразную дань умершему. В викторианские времена тоже была мода собирать слезы: скорбящие женщины использовали специальные «слезницы» – небольшие флакончики, которые можно было носить с собой. Собранные слезы выливали на могилу умершего. Иногда наполненные флаконы со слезами оставляли открытыми и ждали, когда они испарятся – это означало, что и траур можно завершить. Некоторые викторианские дамы собирали слезы, как женщины древней Персии – в знак горького ожидания мужа из военного похода.
День смерти Сталина. Газета «L'Humanite». Франция, 1953
День смерти Сталина. Газета «L'Humanite». Франция, 1953
Ежедневная коммунистическая газета «L'Humanite» скорбит по Сталину в день его смерти: ТРАУР ДЛЯ ВСЕХ ЛЮДЕЙ, огромная любовь к ВЕЛИКОМУ СТАЛИНУ. Но лучше, конечно, поменять DEUIL на DEVIL.
У Тургенева и при жизни было много врагов, например, Катков из «Русского вестника», с которым размолвка началась с того, что Иван Сергеич перестал публиковаться в его журнале. Дело в том, что редактор считал возможным исправлять «Отцов и детей» на свое усмотрение, вплоть до вычеркивания из текста целых страниц.
Не знаю, какой еще реакции мог ждать Катков, учитывая их открытую вражду с Тургеневым, когда протягивал ему бокал на торжественном ужине в честь открытия памятника Пушкину. Но Тургенев не протянул бокала в ответ, лишь наклонил голову и отвернулся, а когда Катков протянул бокал во второй раз – красноречиво накрыл свой бокал рукой. А ведь мог и в морду дать, и, как человек неимоверной удали, оставил бы неизгладимое впечатление на лице своего врага.
Но Иван Сергеевич был выше публичных разборок, в отличие от Каткова, который ответил на обиду как нельзя «вовремя» – сразу после смерти Тургенева напечатал вместо некролога письмо некого эмигранта Лаврова, который рассказывал, как тот три года спонсировал журнал революционного толка в Лондоне по 500 франков.
Впрочем, Катков был не единственным посмертным недругом Тургенева. Вместе с «Русским вестником» бойкот устроили и «Московские ведомости», и «Гражданин».
Но особенно поразило публику, что о смерти Тургенева промолчало одно из главных литературных обществ России – Любителей российской словесности при Московском университете. Но здесь дело обстояло не так однозначно: общество намеревалось провести публичное заседание в память выдающегося современника, об этом даже вышел газетный анонс. На заседании должен был выступить сам Лев Толстой – это и стало роковым для мемориального события. Опять свою роль сыграла человеческая гадливость и малодушие. Феоктистов, начальник Главного управления по делам печати, быстренько донес министру просвещения графу Дмитрию Андреевичу Толстому, а тот дал отмашку московскому генерал-губернатору, и заседание было оперативно отменено. А все потому, что Феоктистов считал Льва Николаевича сумасшедшим, способным на что угодно.
Времена идут, а нравы в общем-то не меняются.
На Руси богохульников сжигали запертыми в деревянном срубе. В Соборном уложении 1649 года сожжение за богохульство было закреплено в такой форме:
«Будет кто иноверцы, какия ни буди веры, или и русской человек, возложит хулу на Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, или на рождьшую Его Пречистую Владычицу нашу Богородицу и Приснодеву Марию, или на честный крест, или на Святых Его угодников, и про то сыскивати всякими сыски накрепко. Да будет сыщется про то допряма, и того богохулника обличив, казнити, зжечь».
Последний случай законного сожжения женщины за ведьмовство в Европе произошел в 1787 году в Швейцарии. Известен случай сожжения женщины в 1793 году в Польше, но это было уже незаконно.
Существует легенда, что пифия предсказала Нерону опасаться 63-го года. Он-де воспринял это как указание на возраст, когда ему грозит смерть. Но считается, что пророчество сбылось иначе, чем полагал император: когда Нерона сверг Сервий Сульпиций Гальба, тому как раз было 63.
Старо предание, потому и не верится. И все источники как назло твердят, что Гальбе в 68 году был уже 71 год. Таким образом, вопрос к пифии не снимается: что должно было произойти в 63 году или случилось? Долгожданный парфянский мир, который радовал народ еще 50 лет? Или рождение в 63 году единственной дочери Нерона Клавдии Августы, которая умерла в том же году четырехмесячной?
Все, что известно об авторе этой картины – это его имя, написанное на нескольких десятках других работ, созданных между 1654 и 1662 годами предположительно в Дельфте и Харлеме. Якоб Врель – один из самых загадочных малых голландцев, причем таинственностью дышат и его полотна, например, «Женщина у окна». На кого она смотрит? Это ребенок или призрак? Почему он так близко к стеклу? Какую эмоцию изображает его лицо? И главное, что в столь поздний час там делает это дитя или дух?
Якоб Врель. Женщина у окна. Париж, FondationCustodia, XVII в
Можно предположить, что матери явился дух ее умершего ребенка.
