Парк юрского периода - [7]

— А эти укусы... — начал Майк Боумен.

— Пока нам не удалось их идентифицировать, — сказал доктор. — Сам я вижу такие укусы впервые. Но можно заметить, что они исчезают. Уже сейчас их трудно различить. К счастью, я сделал несколько снимков. И взял образцы этой липкой слюны — один для анализа здесь, другой, чтобы отправить в лабораторию в Сан-Хосе, а третий мы сохраним в замороженном виде, чтобы использовать в случае необходимости. Ее рисунок у вас?

— Да, — отозвался Майк. Он протянул доктору набросок, сделанный Тиной в ответ на вопросы, заданные ей в приемном покое.

— Это животное ее укусило? — спросил доктор, глядя на рисунок.

— Да, — ответил Майк. — Она рассказывала, что это была зеленая ящерица размером с курицу или ворону.

— Никогда не видел такой ящерицы, — произнес доктор. — Она изображена здесь стоящей на задних лапах.

— Верно, — подтвердил Майк Боумен, — Тина сказала, что ящерица ходила на задних лапах.

Доктор Круз нахмурился. Он более внимательно посмотрел на рисунок:

— Я не специалист. Я попросил приехать сюда доктора Гутьерреса.

Он ведущий специалист биологического заповедника Карары, который находится по другую сторону залива. Возможно, он сможет определить, что это за животное.

— А он не из Кабо Бланко? — спросил Боумен. — Именно там ее покусали.

— К сожалению, нет, — сказал Круз. — В Кабо Бланко нет постоянного персонала, и в последнее время там не работал ни один исследователь. Вы, наверное, первые люди, ступившие на этот берег за несколько месяцев. Но я уверен, что вы убедитесь в компетентности доктора Гутьерреса.

Доктор Гутьеррес оказался бородатым мужчиной в шортах и рубашке цвета хаки. Как это ни странно, он оказался американцем. Его представили Боуменам, и он ответил им с мягким южным акцентом:

— Мистер и миссис Боумен, приветствую вас, приятно познакомиться.

Затем Гутьеррес объяснил, что он биолог-практик из Йельского университета и последние пять лет проработал в Коста-Рике, Марти Гутьеррес тщательно осмотрел Тину, осторожно поднял ее руку, изучая следы укусов, пользуясь крошечным фонариком и измеряя их маленькой карманной линейкой. Затем он отступил назад, кивая сам себе, как будто ему что-то стало ясно. Он внимательно рассмотрел поляроидные снимки и задал доктору Крузу несколько вопросов о слюне. Тот ответил, что она еще на анализе в лаборатории.

Наконец он повернулся к Майку Боумену и его жене, напряженно ожидавшим результата.

— Думаю, что с Тиной все будет хорошо, я хочу лишь уточнить некоторые детали, — сказал он, — что-то записывая своим четким почерком. — Ваша дочь говорит, что была искусана зеленой ящерицей ростом примерно тридцать сантиметров, которая появилась из мангрового болота и шла на задних лапах?

— Да, все правильно.

— И ящерица издавала какие-то звуки?

— Тина сказала, что она чирикала или попискивала.

— Скажем, как мышь?

— Да.

— Ну, в таком случае, — сказал доктор Гутьеррес, — мне известна эта ящерица.

Он объяснил, что из шести тысяч видов ящериц, существующих в мире, чуть больше дюжины передвигаются в вертикальном положении. И только четыре вида из них обитают в Латинской Америке. И, судя по окраске, данная ящерица может принадлежать только к одному виду из этих четырех.

— Я уверен, что это была Basiliscus amoratus, василиск — полосатая ящерица, которая водится здесь, в Коста-Рике, и еще в Гондурасе. Рост такой ящерицы, стоящей на задних ногах, иногда достигает и тридцати сантиметров.

— А они ядовиты?

— Нет, миссис Боумен. Они совершенно безвредны. — Гутьеррес объяснил, что опухоль на руке Тины была вызвана аллергической реакцией. — По данным медицинской статистики, четырнадцать процентов людей подвержены сильной аллергии на рептилий, — добавил он. — Судя по всему, это относится и к вашей дочери.

— Она кричала... Она говорила, что было очень больно.

— Наверное, так и было, — сказал Гутьеррес. — Слюна рептилий содержит серотонин, который вызывает сильнейшую боль. — Он обратился к Крузу:

— У нее понизилось давление после антигистаминов?

— Да, — ответил Круз, — и очень быстро.

— Серотонин, — сказал Гутьеррес, — без всякого сомнения.

И все же у Элин Боумен оставались сомнения.

— Но почему эта ящерица вообще ее укусила?

— Укусы ящериц — очень распространенное явление, — ответил Гутьеррес. — Служителей зоопарков кусают постоянно. Только на днях мне рассказали о том, что в Амалойе ящерица покусала ребенка в колыбели, это в ста километрах от того места, где вы были. Так что это бывает. Правда, мне не совсем понятно, почему у вашей дочери так много укусов. Что она делала в это время?

— Ничего. Она сказала, что сидела очень тихо, так как боялась спугнуть эту ящерицу.

— Сидела очень тихо, — повторил Гутьеррес, хмурясь. Он покачал головой. — М-да. Вряд ли я смогу в точности описать, что произошло. Дикие животные непредсказуемы.

— А эта пенистая слюна на ее руке? — спросила Элин. — У меня не выходит из головы мысль о бешенстве...

— Нет-нет, — успокоил ее доктор Гутьеррес. — Рептилия не может быть носителем бешенства. У вашей дочери была аллергическая реакция на укус василиска. И ничего более серьезного.

Затем Майк Боумен показал Гутьерресу картинку. нарисованную Тиной.