Парк Пермского периода - [18]

— Знаешь, чем «харлей» лучше девушки? — риторически спрашивал он и сам же отвечал: — У «Харлея» не бывает родителей.

Или:

— Знаешь, чем «харлей» лучше девушки? Толстого «харлея» не стыдно показать друзьям.

Ну что тут сказать?

Именно тогда Серега и загорелся идеей раздобыть мотоцикл или два и вместе с кем-нибудь отправиться куда-нибудь подальше. Так сказать, странствовать. Например, со мной. И, например, на реку Белую, которая в Башкортостане. Где рыбалка+, мед и дешевый бензин.

Серега — байкер…

Умереть, не встать! Ниже меня на голову, субтильный, с обесцвеченными перекисью волосами ежиком, он больше походил на сильно высохшего Эминема. Дюжину пудов железа, коими является «харлей», он не в состоянии был бы даже поставить на колеса, случись ему упасть. Правда, водительские права у него были.

Черт меня дернул согласиться.

В Башкирии я уже бывал — была у нас такая экспедиция. Я проехал этот край вдоль, поперек и по диагонали, так что заблудиться мы были не должны. Мы разжились хорошей картой, некоторой суммой денег и двумя канистрами бензина, распланировали время на два месяца и приступили к сборам. Серега обещал достать мотоцикл, я взялся раздобыть палатки, спальники и прочие топорики и котелки. Маршрута разрабатывать не стали, положившись на случай и на вдохновение.

Сперва и впрямь все пошло не так уж плохо. Пресловутый «байк», который Кабанчик одолжил у приятеля, оказался старым добротным, защитного цвета «Уралом» с коляской — машиной надежной, устойчивой и за то особенно любимой населением одноименного края. Надежнее мог быть только грузовой «Муравей», но тут уже взыграло Серегино самолюбие.

— Лучше уж сразу тогда — мотоблок, — мрачно сказал он, когда я заикнулся об этом.

Солнечным июльским утром мы выехали из города и взяли курс на юго-восток. Серега в крагах, кожаной куртке-косухе и нелепой обшарпанной яйцеобразной каске вел, а я сидел позади, весь в камуфляже и в танковом шлеме. Картина получалась еще та. Было жарко, и вскоре я перебрался в коляску, где и угнездился поверх спальников. Автомагнитолу нам заменила старая Серегина «Аэлита»; мы слушали «Арию», «Нирвану», «Айрон Мэйден» и «Дорз» и два дня неторопливо катили по шоссе, любуясь окрестностями.

Сложности появились день на третий, когда мы забрались в окрестности Стерлитамака. И сложности забавного характера: нам захотелось пива.

Быть в Башкирии и не отведать местного «Шихана» может только убежденный трезвенник. Мы таковыми не были и в первые же сутки надрались как черти. Ехать после этого куда-то было совершенно немыслимо, мы стали лагерем у речки, развели костер и всю ночь прорассуждали на тему, как это так получается, что в Америке байкеры ухитряются и пить, и ездить одновременно, а у нас нельзя. Сошлись на том, что у них там «чуть-чуть» не считается. На следующий день, опухшие и не выспавшиеся, мы не смогли удержаться, чтоб не пропустить еще по бутылочке, после чего все-таки взгромоздились в седло и двинули дальше. Медленно, как два нарика из анекдота. Вечером повторили процедуру. Как ни странно, ни один патруль нас не притормозил, и мы никуда не врезались, но Кабан спьяну что-то там перемудрил с коробкой передач, пожег сцепление и запорол один цилиндр. Двигатель стал стучаться и чихать, мы еле дотянули до Кармаскалы и там заглохли окончательно. Мотоцикл пришлось разобрать. Весь черный от смазки, Серега долго, с матом ковырялся в его металлических потрохах, после чего заявил, что надо менять кольца и растачивать цилиндры, а иначе все погубим окончательно.

Мы дотолкали несчастный драндулет до ближайшей ремонтной мастерской, где нас ободрали как липку на лыко, потом забрали с собой палатку и спальники, подсчитали наличность и приуныли: денег оставалось только на бензин, чтоб не застрять здесь навсегда. При взгляде на бесчисленные нефтяные насосы кажется, что бензин в Башкирии везде: ткни пальцем в землю — нефть пойдет. На самом деле это, конечно, не так. Бензин здесь и взаправду намного дешевле, чем в Перми, но все же не бесплатный, как хотелось бы. Ждать было около недели. Мы почесали в затылках, решили, что нет худа без добра и что теперь можно отрываться на пиве без опаски, закупили на оставшиеся деньги три ящика «Президентского» и стали лагерем в излучине реки.

Вот и весь наш отдых.

Не знаю, что бы с нами стало, если б я по старой памяти не положил на дно коляски свою старую донную сеть. Продукты скоро кончились, а удочкой много хорошего не нарыбачишь. А соловья, как известно, байками не кормят. Мое прошлогоднее удостоверение инспектора рыбоохраны еще действовало, правда, не здесь, и если что, я надеялся отбрехаться. Мы притопили сеть в ямине, а ящики — на мелководье, раздобыли луковицу и две картошки, и на вторую ночь труды наши были вознаграждены.

Две стерляди лежали в лопухах и шевелили жабрами. Рыбалка здесь и впрямь была что надо. Даже ерши, и те на Белой с ладонь величиной, и больше похожи на окуней. Серега уже раздувал костер, а я сидел на берегу, довольно щурился и обсыхал после водных процедур. Прошлым утром на место нашей ночевки приплелось огромное стадо коров, одна из которых сожрала мои плавки, которые сушились на ветке. Теперь за сетью приходилось лазать прямо так, в штанах. Благо на местном солнышке одежда сохла быстро, а богатый улов примирил меня с двухдневной голодовкой.