Парк Пермского периода - [15]

— Так они же ничего не делают! — резонно возразил Кабанчик.

— То-то и оно! Чего они могут ждать?

— Корабль, чего ж еще? — предположил я. — Поставьте себя на их место: явка провалена, объявлена эвакуация. Если они не хотят уничтожать разведмодули, единственный выход — перепрофилировать их.

— А у тебя голова варит, — с уважением признал майор. — Надо будет хоть одну захватить живьем, чтобы в ней ребята покопались. Те, из магазина — так, болванки. Куклы. Что-то вроде калькулятора. Вот этих бы зацапать… Эх, спугнем.

— Так накройте всю малину скопом, пока они здесь! — кровожадно зашептал Денисыч.

— Не имею права. Окажись среди этих, — он кивнул на поляну, — хоть одна живая бабка, с меня голову снимут.

Мы переглянулись и поскребли в затылках. Майор был прав: наверняка среди андроидов затесалось несколько вполне нормальных бабушек, привлеченных всеобщим исходом. Такова уж женская натура с их неистребимым любопытством.

Между тем потихоньку смеркалось. Лежать становилось холодно. Все уже привыкли к тишине, как вдруг ребята-аналитики заволновались. Сразу с трех сторон к майору поползли гонцы и что-то зашептали ему на ухо. Сан Саныч вздрогнул, вытаращился в небо, потом достал из кобуры пистолет и передернул затвор.

— Амба, парни, — сказал он. — Похоже, что-то надвигается: у ребят на приборах какая-то галиматья. Рассредоточьтесь по кустам и не отсвечивайте. Ваше дело — смотреть в оба, чтобы вас не увидели. Ну, с богом! — Он размашисто перекрестился и обернулся к лежащему рядом сержанту. — Коняев! Объявить по всем постам: план Икс три ноля, готовность номер один.

«Старушки» на поляне медленно выстраивались в круг и замирали с задранными к небу головами. Немногие сновавшие между ними (видимо, настоящие) бабушки тоже стали беспокоиться, передвижения их по поляне сделались совсем уж беспорядочными.

Как только что-то сдвинулось, Денисыч сразу же куда-то ответвился, плюхнулся в пожухлую траву и, извиваясь, словно уж, исчез в зарослях. Мы с Кабанчиком, оставшись вдвоем, вооружились штурмовым биноклем с фотоумножителем и залегли в кустах.

— Зараза, — пожаловался мне Серега и отложил бинокль, — аж трясет всего. Ни черта не разглядеть.

Он расстегнул молнию на куртке, залез во внутренний карман и вытащил чекушку пермской «Ласковой» с рысенком на зеленой этикетке. Среди продвинутого молодняка такие бутылочки иронически зовутся «демоверсия».

— Где взял? — пораженно спросил я.

— Пока в Кишерти пиво брали, затарился. — Кабанчик присосался к горлышку, сделал пару добрых глотков и протянул бутылку мне. — Хочешь?

— Не надо, может? — Я покосился в медленно темнеющее небо.

— Да ладно, чего уж, — отмахнулся тот. — Кто знает, может, это — последний раз…

— Типун тебе на язык!

После трех дней обильных возлияний водка показалась мне практически безвкусной. Ладно, хоть помогла расслабиться. Во всяком случае, волнение ушло. Мелькнула запоздалая в своей нелепости мысль: «Вот, опаньки, и уволился с работы».

— Не боишься?

— Нет, — ответил я, с каким-то равнодушием оглядывая «бабок» на поляне. — Я, можно сказать, всю жизнь мечтал пришельцев встретить. Только не думал, что так глупо с ними познакомлюсь.

— А вот, к примеру, если они предложат тебе с собой лететь, ты согласишься?

— Сразу же. Не раздумывая.

— Ну и дурак.

Кабанчик поискал, куда бы швырнуть пустую бутылку, и вдруг дернул меня за рукав.

— Смотри! — ахнул он и потыкал в небо загипсованным мизинцем.

Я задрал башку и онемел.

Из облаков, из фиолетового марева сгущающихся сумерек на поляну спускался Корабль. Корабль пришельцев. Я понял это сразу, и здесь не требовалось никаких объяснений: просто ничем, кроме корабля пришельцев, эта штука быть не могла и не хотела.

Не знаю почему, но раньше, думая об инопланетянах, я всякий раз представлял себе летающую тарелку — две такие здоровенные суповые миски донцами наружу. И непременно серебристую, с оконцами, иллюминаторами, разными прожекторами, антеннами… И чтоб на ножках. Что поделаешь! Наверно, это был стереотип, когда-то вынесенный мной из голливудских фильмов, ну, там: «И. Ти.», «Звездные войны», «Близкие контакты какого-то там рода»…

Так вот. Знайте, что все это — полная чепуха. Во-первых, космический корабль пришельцев оказался шаром. Гладким, идеально круглым шаром диаметром с хорошую многоэтажку; этакая маленькая планетка. На Земле таких летательных аппаратов еще не создали, это точно, так что вы сами можете решить, вру я вам или не вру.

Во-вторых, корабль был черным. Черным, как застывший вар, как хорошо начищенный сапог. Я даже не смогу сказать поэтому, что он собою представлял: какой-то аппарат, живое существо или сгусток силовых полей. Он весь как бы являл собой одну большую каплю, вдруг сорвавшуюся вниз с ночного неба и теперь достигшую земли.

Ну и в-третьих, не было в нем, как в известной детской загадке, «ни окон ни дверей» (не знаю, правда, как насчет людей). И уж конечно — никаких антенн. От этого Корабль, впрочем, совершенно ничего не терял и даже смотрелся как-то внушительнее, что ли…

Вы только не подумайте чего. Это я сейчас сижу такой спокойный и уверенный в себе, рассказываю вам о том, что мы с Кабанчиком увидели. А в тот момент мы совершенно перестали что-либо соображать. Исполинский черный шар снижался безо всяких звуков, очень мягко, очень плавно и при этом — ужасно быстро рос в размерах. Был момент, когда мне показалось, что он нас вот-вот накроет и раздавит. Поляна для него была явно мала. Если бы не выпитая водка, мы бы непременно бросились бежать, не разбирая дороги, а так — остались на местах.