Парижское счастье - [45]

За окном раскатисто засмеялась кукабурра, и все тут же встало на свои места. Перелеты… поездка на запад от побережья… «Райская долина»… малыш Питер… Джонно…

Камиль не помнила, как попала в кровать. Пришла ли она сюда сама, полусонная, и упала в постель? Или Джонно принес ее и уложил? Кто снял с нее платье и надел эту футболку? И чья это кровать?

Девушка огляделась. Комната была какая-то странная, как будто в ней никто не жил. Маленькая, уютная, чистая. Скорее всего, гостевая.

Присмотревшись и подумав, Камиль вспомнила, что когда-то ей уже приходилось ночевать здесь. В тот раз ласковый кот спал в ее ногах, и малышка Белла пришла поболтать с ней утром.

Так. Значит, сегодня с Джонно она не спала. И тут девушка вспомнила, почему. Ее накрыло холодной волной ужаса, когда в ее памяти всплыла картина прошлого вечера. Как он смотрел на нее и как вел себя, когда она появилась на пороге накануне. С ноющим сердцем Камиль отбросила покрывало в сторону и резко села. Нужно найти его и все объяснить.

Она поспешила в кухню, но нашла там лишь грязные тарелки в раковине. Куда делись Джонно и Питер? Быстрый осмотр комнат подтвердил: в доме никого нет. Девушка выглянула в окно, выходившее на скотный двор, потом в окно на маленькое пастбище. И тут никого. Одни коровы.

Суетливая сорока затрещала в эвкалипте, нарушив звенящую тишину, царившую на ферме. Главное — не впадать в панику, попыталась успокоить себя Камиль. Вот и пикап Джонно стоит себе спокойненько под старым тамариндом. Значит, он где-то рядом, на территории фермы. А где же маленький Питер? Мог ли Джонно взять его с собой?

Где же они прячутся?

Вернувшись в спальню, девушка взяла свежее полотенце из шкафчика, приняла душ, оделась, потом вернулась в кухню, сварила себе кофе и помыла грязную посуду.

Несколько раз она выходила на улицу, чтобы осмотреть окрестные пастбища, но Джонно по-прежнему нигде не было видно. Даже Мэгс и Саксон куда-то запропастились. Бесконечные пастбища выжженной зноем травы тянулись до самого горизонта, где смыкались с бездонным голубым небом.

Снова вернувшись в дом, Камиль тщательно изучила содержимое холодильника, обнаружила там яйца, молоко, сыр и бекон и решила испечь пирог с начинкой. Надо хоть чем-то занять себя.

Опять готовить на кухне в «Райской долине» было отчего-то приятно. Она сразу успокоилась. Все теперь было ей знакомо: и старый темный буфет с красно-белой фарфоровой посудой, и миски Мэгса и Саксона на полу в углу, и небольшая резная полочка у плиты, где стояли керамические баночки с чаем, кофе и сахаром.

Она отлично знала, где Джонно хранит огромный мешок муки — в кладовой у дальней стенки, где лежат остро наточенные ножи и разделочная доска.

Вскоре пирог уже стоял в разогретой духовке. А Камиль снова мыла посуду у раковины. И по-прежнему ждала.

— Наверное, следует позвонить Пайпер. Или я сойду с ума, — громко сказала она пустому дому. Пайпер успокоит, поддержит. Именно это ей сейчас и нужно.

Девушка решила позвонить из кабинета, но не успела дойти до него, когда услышала стук собачьих лап на деревянном полу позади нее.

— Саксон?

Золотистый лабрадор стоял в дверях кухни, тяжело дыша, как после бега, и вилял хвостом.

— Привет, малыш! — воскликнула она и побежала по коридору навстречу собаке. Камиль села на корточки и потрепала его по голове между ушами. Он весело тявкнул и лизнул ее в щеку. Она не могла поверить, что так рада видеть собаку. — А где же твой хозяин?

Во дворе послышался шум. Девушка выглянула в окно и увидела, как Джонно соскочил с красивой темной лошади. Ее сердце наполнилось светлым счастьем. Он был таким великолепным и таким… таким знакомым. Ее мужчина.

Растянув губы в улыбке, не слишком наигранной или красноречивой, как она надеялась, Камиль спустилась по ступенькам крыльца.

— Привет.

Джонно кивнул ей и протянул руки Питеру, сидевшему в седле. Девушка смотрела, как напрягаются его мускулы, и вспоминала, как эти руки ласкали ее и дарили ей незабываемое удовольствие. Она знала его наизусть. Помнила каждый миллиметр его большого поджарого тела. С ним она познала нечто сокровенное, важное. С ним испытала глубочайшую страсть неимоверной силы, когда говорят не только тела, но и души.

Но теперь Джонно казался ей слишком далеким. Ей было больно видеть, как быстро он превратился в мрачного, отстраненного, чужого человека.

А вот Питер был доволен. Его глаза сияли и щеки раскраснелись. Мальчик выглядел гораздо счастливее, чем вечером.

— Похоже, вы успели повеселиться с утра, — крикнула Камиль и пошла им навстречу.

— Успели, — буркнул Джонно через плечо, привязывая повод лошади к столбику ограды. — Я показывал Питу его новый дом.

— Какой ты молодец.

— А теперь мы хотим есть, — сказал Джонно, когда она подошла к ним. — Мы просто умираем от голода, правда, дружок?

— А я предполагала, что вы проголодаетесь. И поставила пирог в духовку.

Молодой человек посмотрел на нее как-то странно.

— Тебе не стоило так беспокоиться.

— Разве же это беспокойство? — Боже милостивый, теперь она чувствовала себя незваной гостьей. Навязчивой самозванкой. — Мне нечем было себя занять… — Камиль пожала плечами и не закончила фразу. Как это все неприятно. Джонно все еще был холоден и сдержан с ней. Он, кажется, так и не понял, почему она приехала.