Парижский Вернисаж - [21]

— Оля, ты? — бледнея, проговорил Смирнов.

— Сережа, почему ты так долго не открывал? — нервничая, Ольга сорвалась на крик. Лицо ее покраснело от волнения и злости, что она застала Смирнова с любовницей. — Ты что разве не один? Извини, что не предупредила по телефону, но я звонила…

— Верю, я сам тебе звонил. Оля, как хорошо, что ты пришла.

— Ты так меня ждал, что даже двери запер?

— Я прилег в другой комнате, задремал. Знаешь, так устал, ночью работал и не сомкнул глаз.

У Дашковой отлегло от сердца, она подумала про себя: «Вот дура, а я подумала уже черте что!» И тут ее взгляд упал на мольберт, на котором стояла накрытая покрывалом картина. Ольга сдернула завесу и увидела портрет полуобнаженной женщины. Женщина, слегка прикрытая прозрачной тканью, расчесывалась перед зеркалом. По плечам рассыпались роскошные черные волосы. Холеное белое тело было упругим и казалось живым.

— Прежде ты как-то не имел обыкновения рисовать в стиле ню? — Дашкова обескуражено посмотрела на Смирнова.

— Знаешь, натурщица хорошая случайно попалась. Ее ко мне Лаптев привел, — как бы извинялся художник. — И, ты знаешь, берет со всем недорого.

— Значит, натурщицу привел Лаптев. А-а, понятно.

— Оленька, пойдем к нему, ты сейчас все сама и расспросишь у него, — мужчина на ходу надевал рубашку и поправлял слегка растрепанные волосы. Его суетливость раздражала Дашкову. Она понимала, что тут что-то не так. Но у нее не хватало духу, переступить порог второй комнаты, где у Смирнова стоял диван. И где Ольга провела столько приятных мгновений. Это не была трусость, нет. Эта было обусловлено женской мудростью. Не хотелось разбивать мечты, пусть даже это был сказочный мираж. А, именно, так и представляла себе Дашкова свои отношения со Смирновым. Сердцем женщина чувствовала, что все кончено, разбитую чашку не склеишь. Ее Сережа не долго страдал от одиночества и завел новую подружку. «Предав нашу любовь! Неужто Алиса была права, говоря, что художники всю жизнь ищут свою музу. Она уж точно знает, настрадалась со своим любвеобильным Севой Лаптевым, — подумала Дашкова. Женщина застыла у окна в глубокой задумчивости. — Но я то думала, что Смирнов не такой. Он же говорил, что я его богиня!»

— Оленька, что ты там увидела в окне? — Смирнов окликнул женщину.

— Я увидела там свои разбитые мечты. Куда ты говорил нам надо идти? — женщина посмотрела на бывшего возлюбленного чужым холодным взглядом.

— Я говорю, пойдем к Лаптевым, ты же давно не виделась с Алисой, — говоря это, художник поспешил вывести Ольгу в коридор. Ольга шла за ним как завороженная, покорно разрешая увести себя из его мастерской. И тут она услышала капризный женский голос, доносившийся из соседней комнаты: — Сергей, ну куда же ты делся? Мне скучно без тебя. Иди ко мне милый, согрей меня…

От этих слов Дашкова вздрогнула как от электрического тока. Она с презрением глянула на Сергея и иронично сказала: — Там дожидается тебя любовница, вот почему ты так торопишься меня увести отсюда.

— Я не хотел… прости, Оля. Я дурак, — в смятении Сергей повалился на колени перед Ольгой, словно всем своим видом прося прощения. — Знаешь, как-то все случайно произошло…

Его суетливость раздражала Дашкову. Она не стала ждать его объяснений и переступила порог второй комнаты, где у Смирнова стоял диван, и где они провели вместе столько приятных мгновений. И тут Ольга увидела соперницу, смазливая брюнетка нагло возлежала на смятых простынях, даже не намереваясь прикрыть свою наготу. Ольга коршуном налетела на соперницу и стала хлестать ее по щекам, дернула за распущенные волосы:

— Дрянь! Какая же ты дрянь! Убирайся отсюда, — кричала Дашкова, не помня себя от ярости. Брюнетка что силы отбивалась, визжа от страха. Сергей пытался разнять женщин. На крики прибежали Алиса и Сева. Они силой увели Ольгу из мастерской Смирнова, постепенно Алиса привела ее в чувство. Ольга билась в истерике, рыдая над своей разбитой любовью: — Алиса, как он мог так жестоко поступить со мной?! Ведь я любила его. Он называл меня своей богиней. Мы не виделись несколько недель, я прихожу к нему, чтобы сказать, что жду ребенка от него, а он уже с другой.

— Оленька, ну не плачь, я прошу тебя, — Алиса успокаивала несчастную как могла. — Вот, увидишь, все наладится, вы снова будете с Сергеем вместе. Он очень хороший, поверь мне! Я знаю его давно… — Алиса протянула Ольге стакан с каплями: — На, выпей капель, успокоишься.

Дашкова выхватила стакан и с ожесточением швырнула его об пол. Стакан раскололся вдребезги.

— Сергей хороший!!! — закричала в истерике Дашкова. — Нет! Сергей не хороший, он предатель, трус. Мы вместе четыре года, и что я имею. Мне одной придется воспитывать ребенка, а он нашел очередную музу, которая будет вдохновлять его, а заодно будет выполнять роль любовницы.

— Вы можете еще помириться…

— Я никогда его не прощу! — Ольга решительно встала и направилась к выходу.

— Оля, ты куда? Ты снова идешь к Сергею? — обеспокоено спросила Алиса.

— Нет! Я ухожу навсегда!..

Мишель приехал в Россию только через два месяца. Он был несказанно рад, что Ольга дождалась его и не выскочила ни за кого замуж. Он догадывался, что у Дашковой до него уже был бурный роман, но как истинный джентльмен не лез к ней с расспросами. Мишель умел сопереживать, не влазя в душу к собеседнику. Жизнь научила его стойко сносить удары судьбы и быть к людям терпимым.