Парижский шлейф - [73]

– Пойдем? – взяв Стаса под руку, Настя потащила его вперед.

Посетителей в клубе не наблюдалось. Сотрудников тоже. В огромном зале, куда попали Стае и Настя, одиноко возвышалась убогая деревянная сцена с хлипкой лестницей, стояли небольшие круглые столы, томилась наедине с самой собой барная стойка. «Вот и слава богу, – с облегчением подумал Стае, – сейчас мы убедимся, что подобная гадость никого не интересует, дохода не приносит, и поедем домой спать». Но, словно прочитав его мысли, неизвестно откуда буквально посыпались глянцевые молодые люди с обнаженными торсами. Бармен уже улыбался вопросительно из-за стойки, менеджер в одних шортах приглашал выбрать столик перед сценой, танцоры осторожно – все-таки дама была не одна – дефилировали мимо. Заведение оживало, ночь грозила начаться. Стае тяжело вздохнул и, не решившись устроиться в пустом зале перед сценой, плюхнулся на жесткий стул у бара, заказав бутылку шампанского.

Настя примостилась рядом, осторожно разглядывая выставленные в витрине бара бутылки и искусственные яркие фаллосы. Последние производили весьма удручающее впечатление, как и любая часть в природе, оторванная от целого. Настя подумала, что во французском клубе любой художник, который додумался бы до такого способа декорации, тотчас же получил бы пинком под зад. У себя она тоже ни в коем случае не станет выставлять подобных украшений. Если где-то и может присутствовать порнографическая тема – то только в картинах. Даже нет, лучше всего в графике! Нужно будет повесить на стены бара репродукции Обри Бердслея: его тонкую и в то же время откровенную сексуальность еще никто не превзошел. Чувственность обязана усиливаться благодаря искусству, а правильной формы фаллос в карандашном наброске должен иметь маленькие ангельские крылья! Настя мысленно потерла руки, обрадованная найденным элементом интерьера будущего клуба. Бармен тем временем открыл шампанское и разлил его по бокалам. Настя машинально отхлебнула и едва сдержалась, чтобы не выплюнуть. Дорогая итальянская шипучка оказалась приторно теплой.

Стае тоже поморщился, отпив глоток. И чтобы скрыть неловкость от всего этого фарса, с демонстративной сосредоточенностью заговорил с Настей о невнятностях местного интерьера, будто они и пришли сюда только за тем, чтобы выпить по бокалу шампанского и обсудить вялый декор. Настя отвечала коротко, почти не слыша слов собеседника, а сама в это время сосредоточенно разглядывала улыбчивых полуголых парней. Они талантливо делали вид, что не обращают на Стаса с Настей ни малейшего внимания – ну, пришли люди в клуб отдохнуть, и пусть делают, что хотят. Навязываться им ни в коем случае не собирался. В то же время каждый охотно отвечал на заинтересованные взгляды девушки, которые она то и дело бросала на проплывавших мимо красавцев. Настя похвалила про себя местную модель поведения стриптизеров: дамам и в жизни надоели хамская навязчивость и бестактность мужчин. Здесь женщинам галантно предоставляли выбор: зацепится за кого-то взгляд – только скажи или просто помани пальцем, нет – никто и близко не подойдет. А когда и если определишься с фаворитом – все будет согласно твоим фантазиям, желаниям и размеру кошелька.

Настя успела подметить, что в Париже клубные мальчики вели себя куда раскованней и активней – хотя там она могла наблюдать за ними лишь урывками: в зал для клиентов в часы работы клуба ее никто не допускал. Может быть, сказывалось то обстоятельство, что в парижском клубе «Chez Hommes» посетителей-мужчин не принимали ни при каких обстоятельствах? А здесь – пожалуйста. Вот присутствие Стаса и могло сработать как сдерживающий фактор. Неважно. В своем заведении она будет культивировать только ненавязчивый сервис.

Покрутившись по сторонам, Настя повернулась лицом к стойке и сосредоточилась на изучении местного «крейзи меню». Первым пунктом, как и в «Chez Hommes», значился приватный танец – дама выбирает себе стриптизера, приглашает его в отдельную комнату, и он танцует только для нее. Кажется, это традиционная услуга: что в заведениях для женщин, что в клубах для мужчин. Так, а это что за чепуха? Принять на сцене душ с любым из танцоров. Бред. Хотя кто знает, что на уме у этих современных московских женщин. Нужно понаблюдать. Дальше – романтический вечер. Гостья уединяется с понравившимся мальчиком на тридцать минут в отдельной комнате. Как правило, в целях поговорить. В Париже был тот же пункт, только назывался он «Garcon et amour»[17] и пользовался неизменной популярностью у «новеньких» дам: тех, кто приходил в первый или второй раз. Все-таки женщины устроены не так, как мужчины, – как-то не получается вообразить себе представителя сильного пола, который приходит в стриптиз-клуб, выбирает танцорку и платит деньги только за «поговорить». Этим ненормальным нужно обязательно трогать, щупать и утолять животную похоть. Какая, к черту, романтика?! Ладно, в женском клубе акцент нужно делать на психологию обольщения на удовольствия для души. Женщине эмоции гораздо важнее тактильных ощущений. Даже не так: грамотно возделанные эмоции порождают жажду тактильных ощущений, и вряд ли наоборот. Настя горько усмехнулась про себя – ну кто бы говорил! Теоретик возбуждения с печальным и давним стажем.