Парижские тайны царской охранки - [130]

X (выясняется), охранные клички: «Молодой» и «Лежен» (Lejeune); «работал» среди с.-р. — анархистов. «Молодой» состоял секретным сотрудником петроградского охранного отделения по партии с.-р. с 1906 года; одно время оказывал услуги по освещению организации «крайних террористов». На основании доносов «Молодого» были ликвидированы: в 1906 году собрание организаторов партии с.-р. в помещении союза инженеров; в кв. № 1, д. № 23 по Загородному пр. были арестованы Б. Нестеровский, Лидия-Лойко, С. И. Донской и другие; 4 февраля 1907 года конференция партии с.-р. в XI аудитории С.-Петербургского университета. Кроме того, благодаря «Молодому» были произведены и другие, более мелкие ликвидации. «Молодой» «освещал» затем «совместно с другой агентурой студенческие фракции партии с.-р. Петербургского университета и политехнических курсов Общества народных университетов, где он состоял в числе слушателей». В 1910 году «Молодой» был направлен для освещения среди авиаторов; для этой цели поступил на службу в авиационную школу в качестве механика, а затем ему было выдано 300 рублей на дальнейшее обучение; в сентябре 1912 года «Молодому» было выдано из Департамента полиции 500 рублей для взноса в школу за экзамен на звание пилота. В Петербурге «Молодой» получал от охранного отделения 60 рублей в месяц жалования. В октябре 1912 года «Молодой» был командирован в Париж и ему выдано 1454 рубля на взнос за обучение в Парижской высшей школе авиации. За границей состоял сначала в распоряжении полковника фон Котена, а затем был передан в ведение заграничной агентуры, от которой и получал с ноября месяца 1912 года 400 франков в месяц жалования. Через год в ноябре 1913 года «Молодому» предложено было возвратиться в Петербург, так как он «не удовлетворял требованиям, предъявленным сотрудникам заграничной агентуры».

Перлин («Андронов») Нахман Сандароа, в крещении Наум Александрович жил по паспорту Александрова; доктор медицины. В 1880 году был привлечен к дознанию о государственном преступлении и арестован; с того же времени поступил в секретные сотрудники к полковнику Буданловичу (предшественник Тржецяка) в Одессе; выдал офицерский кружок в Одессе и кружок Делетицкой, Гринцера, Рашавского, Кириллова, Марморштейна и других. С назначением полковника Будзиловича в заграничную агентуру Перлин ушел из под негласного надзора в Одессе в Румынию, «где и способствовал организации в Румынии и Болгарии революционной агентуры». В 1888 году сообщил о готовившемся русскими революционерами в Париже динамитном взрыве. В 1892 году окончил Бухарестский университет. Перлин сообщил об отъезде Черкасова и Бурцева в Лондон; организовал аресты революционеров Ананьина и Корсакова и попытку ареста Бурцева, постоянно освещал деятельность местных эмигрантов. Получал жалование 500 франков. В 1902 году выехал в Париж для занятий в клинике Шарко, а осенью 1903 года защитил диссертацию, переселился на постоянное жительство в Софию.

Петров Александр Иванович, дворянин, уроженец г. Кронштадта; родился в 1879 году; учился в военно-медицинской академии. Принадлежал, по его словам, с 1900 года к российской соц. — демократиче-ской рабочей партии. В революционной среде был известен под кличкой «Олег».

Петров состоял с октября 1912 года секретным сотрудником заграничной агентуры под псевдонимом «Мишло». Жил в Париже под фамилией Артемьев. При проверке сведений, представленных Петровым, они не подтвердились. Получивши с агентуры 300 франков и захватив еще 200 франков у своей близкой знакомой, Петров 10 ноября 1912 года скрылся.

Пиленас Казимир, литовец.

Пиленас состоял секретным сотрудником заграничной агентуры под псевдонимом «Валленрод» с декабря 1909 года, раньше был осведомителем Скотланд-Ярда (бюро английской сыскной полиции). Жил в Лондоне; доставлял пространные донесения о русских революционерах-эмигрантах, живущих в Англии. Получал 600 франков в месяц. В феврале 1912 года жалование было сбавлено до 400 франков за бездеятельность. В сентябре 1913 года Пиленас был уволен.Пиленас Петр, литовец; состоял секретным сотрудником заграничной агентуры с декабря 1909 года в Лондоне под псевдонимом «Руссель». Получал 600 франков в месяц; давал общие сведения о русских революционерах-эмигрантах, живущих в Англии, но так как «донесения его были основаны на сообщениях газет», то содержание ему было уменьшено; обиженный «Руссель» сначала отказался «от дальнейших сношений», но затем написал извинительное письмо, в котором сообщал о своем отъезде в Америку и предлагал свои услуги по освещению движения в Америке, соглашаясь получать 400 франков в месяц. «Руссель» был вновь принят, давал кое-какие сведения; спустя полтора года, то есть в августе 1912 года, сношения с ним были прекращены.

Познанский Лейба Амшаев, мещанин Кременчугского уезда, родился в 1885 году.

Состоял секретным сотрудником заграничной агентуры под кличкой «Кодак», но не долго; «Не успел я послужить и трех недель, как вдруг известный Вам субъект, под названием Бурцев, открыл меня», — жаловался Познанский Департаменту полиции в письме от 6 сентября 1912 года. Красильников по поводу этой жалобы писал начальству: «Как сотрудник Познанский никакой пользы оказать не может, во-первых, как лицо, разоблаченное в сношениях с охраной, во-вторых, как не принадлежащий ни к какой революционной партии. Общего с Бурцевым он ничего не имеет и проводит время в компании подобных ему хулиганов, в игре в карты и в посещении кабаков. Как и раньше, так и теперь. Желание его быть сотрудником имеет одну только цель — заполучить с агентуры деньги». Тем не менее агентура попыталась использовать Познанского другим путем: сначала он выступил свидетелем в судебном деле, которое возбудил против Бурцева агентзаграничной агентуры Ю. Гольдендах, а затем и сам выступил против своего разоблачителя, обвиняя его в диффамации. На это агентурой была дана ему «нужная сумма». Однако ввиду возникших опасений, что Познанский «может попасть в Париже под влияние Бурцева», «Кодак» был отослан в Россию, где он, как скрывшийся от воинской повинности, был отправлен в Тамбов, в 28-й пехотный полоцкий полк. В июне того же года Познанский бежал с военной службы за границу и накануне разбора дела с Бурцевым явился к своему адвокату Гюро, причем «держал себя вызывающе, требуя денег», почему «во избежание шантажа или скандала» дело решено прекратить. Спустя месяц Познанский вместо «суда» пошел к Бурцеву и в присутствии двух адвокатов дал «откровенные показания».