Париж в любви - [45]

* * *

Мне нужно многое сделать. Выправленный вариант научной статьи должен быть сдан к концу этого месяца. Я веду колонку на веб-сайте «Барнс энд Нобл ревью», и там ждут рецензию на пять романов. Своему редактору я обещала первые сто страниц моего романа «Красавица и зверь», а своему университету — закончить научную книгу к июню. В результате я провела день, работая над новеллой, на которую у меня нет ни договора, ни издателя, ни крайнего срока. Алессандро только закатывает глаза.

* * *

В «Пти Пале» — ретроспектива Ива Сен-Лорана, и мы с моей кузиной Лорой стоим в очереди, чтобы взглянуть на нее. Я понятия не имела, что ИСЛ популяризировал брючный костюм, считая, что женщины должны стоять плечом к плечу с мужчинами в бизнесе. А еще я не знала, что брючный костюм (в тонкую полоску, с галстуком) вызовет такой фурор. Одна высокопоставленная леди, которую не пускали в ресторан в Нью-Йорке, потому что она была в брюках, сняла их и вошла в зал в одном пиджаке.

* * *

Меня особенно заворожили те коллекции Ива Сен-Лорана, в которых он использовал мотивы из живописи. Он создал платье, позаимствовав разноцветные квадраты Мондриана, и пиджак с ирисами Ван Гога. Потребовались недели, чтобы нашить бусинки, блестки и крошечные бантики, воссоздавая картину. Мы с Лорой решили, что это очень изысканно, но нам было не совсем ясно, в каких случаях можно такое надеть. «Сегодня мой день рождения, и я надела Ван Гога?»

* * *

Больше всего мне понравилась выставка, где были все до единого смокинги, которые Ив Сен-Лоран создал за свою долгую карьеру. Ему было двадцать два, когда он представил свою первую коллекцию в 1958 году. Интересно было проследить, как пятидесятые переходили в шестидесятые битников, в восьмидесятые с подложенными плечами и в девяностые, когда он стал использовать шелк.

* * *

Сегодня Алессандро сообщил, что Флоран гораздо сильнее влюбился в свою коллегу Полин, чем когда-либо был влюблен в итальянскую официантку. «В конце концов, они же могут поговорить друг с другом, — сказал он. — Это важно, как ты думаешь?» Да, несомненно, общение — важная составляющая взаимоотношений.

* * *

Ряд зоомагазинов занимает два квартала вдоль Сены. Мы дважды заходили в каждый магазин и, как ни странно, ни разу не видели пуделя. Как и в Италии, популярные домашние животные — бурундуки. Мне кажется, что у них печальный вид, но, быть может, бразильцы чувствуют то же самое, глядя на попугаев, сидящих в клетках, а не красующихся на деревьях.

* * *

Вчера Анна, ложась спать, залилась слезами. Она сказала, что у нее нет друзей, никто не смеется над ее шутками, и она плохо успевает в школе (ее оценки это опровергают). Я вынула брелок с Гриффиндором, который приберегала как раз для такого случая, и Анна приободрилась и рассказала, почему предпочитает Гриффиндор Слизерину.[79]

* * *

В квартире над нами рабочие выламывают половицы 1760-х годов и укладывают их таким образом, чтобы они не скрипели. Для нас это был плохой день: каждая половица производила отчаянный шум, когда ее вынимали. Но в минуты затишья я слышала, как рабочие поют — иногда португальские любовные песни, иногда мусульманскую молитву.

* * *

Париж в цвету! Сегодня рано утром я шла по бульвару Инвалидов. Цветущие ветки деревьев в парке Инвалидов свешивались через ограду. У одного были рубиновые почки, у другого пушистые бледно-розовые цветы, тронутые белым — словно на них брызнули сахарной глазурью.

* * *

Когда мы вошли в церковь сегодня утром, француз почтенного вида с огромными седыми усами бросил красноречивый взгляд на непричесанные буйные кудри Луки. Оглядевшись, я обнаружила, что никому из родителей не удалось справиться с детьми старше восьми лет. И я подумала, что хорошо бы этому усатому джентльмену как-нибудь зайти к нам рано утром в воскресенье и попытаться вытащить пятнадцатилетнего подростка из постели. Я пожертвовала опрятностью ради того, чтобы не опоздать в церковь.

* * *

У нас гостят друзья из Лос-Анджелеса — пара художников с шестилетней дочерью Фиби. В воскресенье, гордые тем, что можем похвалиться почти таким же солнцем, как в Калифорнии, мы бродили по рынкам. Фиби купила мешочек с едой для морской свинки, чтобы привезти домой своей любимице Рокси. С истинно парижским шиком сумочка окрашена во все цвета радуги. Мы прекрасно проводили время на птичьем рынке острова Ситэ, разговаривая с ужасно умными попугаями, пока не случилась беда. Это была коробка с крольчатами — крошечными пушистыми комочками с прелестными ушками и розовыми носами. Фиби и Анна сразу же безумно их захотели. Я объяснила, что без паспорта эти крольчата не смогут стать гражданами США. Демонстрируя ранние криминальные наклонности, Анна заявила, что может спрятать одного в кармане. «Или в моих брюках», — добавила она.

* * *

Сегодня мы столкнулись с мамой Николь, у которой в коляске была двухмесячная малышка. Мы с Анной склонились над коляской, и девочка, округлив глаза, улыбнулась нам беззубым ротиком и принялась с жаром рассказывать на непонятном языке о своей жизни. Я не могла не вспомнить о беби Барбаре в «Мэри Поппинс», которая обещает воробью, что никогда не забудет язык воробьев и деревьев. А когда она забывает, он плачет.