Париж слезам не верит - [26]
– Я чувствую себя Колумбом, – сказал Бенкендорф, привстав на стременах и приложив к глазу подзорную трубу.
Заслон голых миновали без эксцессов. Но гомонили и ржали потом не меньше часа. Шурка так возбудился, что пару раз слезал с коня и обливал голову водой. Не помогало.
– Я все рассмотрел, – бубнил он. – Которые постарше – отвратные кадушки. Но молоденькие – просто нимфы! На Тифлис!
В довершение ко всему Бенкендорф оказался еще и бабником. Он желал каждую встречную, запросто укладывал ее под себя и без сожаления расставался.
Тифлис, вопреки ожиданиям, изобиловал богатыми домами. Деревянные балконы и галереи с витыми столбиками нависали над улицами. Открытые двери и окна продувались ветром. Виноград тянулся из двориков, карабкался по карнизам, увивал колоннады, бросал тень, скрывая прекрасных обитательниц, сидевших на воздухе, не покидая комнат. За двойной охраной листьев и резных решеток нет-нет, да и мелькало прелестное личико в местном уборе. Круглая шапочка, газовая фата, россыпь монист.
Командующий Цицианов представил молодых людей местному бонтону – княгиням Орбелиани и Чавчавадзе с дочерьми.
– Не больно-то маши крыльями, – предупредил друга Воронцов. – Мы туземных обычаев не знаем. Почтут за ухаживание, потребуют жениться.
Шурка скис, но вскоре нашел утешение в объятьях женщин попроще. У здешних куколок встречались ангельские лица, но голоса были низкие, хрипловатые, горловые. Как все дети Юга, они распускались рано, цвели пышно и, едва повзрослев, скидывали свой прекрасный убор. В Англии Воронцов наслушался колониальных рассказов и как-то смешком посоветовал Шурке справиться у очередной пери о возрасте. На следующий же вечер друг ворвался домой раньше обычного, с вытаращенными глазами, наскоро похлебал чаю и забился в угол, ничего не желая рассказывать.
– Четырнадцать? – нарочито спокойно осведомился Михаил.
Бенкендорф отчаянно замотал головой, но не выронил ни слова.
– Двенадцать, – констатировал его ангел-хранитель. – Надеюсь, до дела не дошло?
– Да она выглядела на все двадцать! – взвился Шурка. – Хорошо, что спросил. Корова недойная!
– Дай слово, что вперед будешь осмотрительнее.
Христофоров сын поклялся бы в чем угодно, лишь бы отступило липкое чувство грязи, в которой он чуть не измазался по вине малолетней куртизанки. Слова Шурка, конечно, не сдержал. Позднее на любом театре военных действий он находил себе молдаванок, гречанок, чухонок, полек, пруссачек, француженок. Покорение женщин было для него одним из способов покорения мира – вечной и безуспешной попыткой избавиться от неуверенности.
Тифлис пришлось покидать неожиданно и спешно. Толпы лезгин переправились через руку Алазань. Навстречу им выступил отряд генерал-майора Гулякова. Воронцов с Бенкендорфом следовали за ним. Лезгин оказались тучи. Только при местечке Дисары побили полторы тысячи и отобрали обоз, а уже на следующий день привалило еще три тысячи конных горцев, и резня шла пять часов. Весь в крови и чужих мозгах, Михаил едва держался верхом. В конце концов лезгины дрогнули и побежали. Гуляков за ними.
Многие роптали, не желая втягиваться в длинное Закатальское ущелье. Воронцов, даром что новичок, сразу понял, какой опасностью грозит узкая дорога между нависшими кручами, и внутренне содрогнулся. Не попусти, Боже! Но Бог попустил. Впереди топала грузинская милиция – толстые усатые дядьки с ружьями. Вид они имели грозный, но и только. Народ мирный, пуганый, привыкший бегать и бояться. Следом шла рота егерей с орудием и две роты Карабинерного полка. Одной командовал Михаил, другой – Бенкендорф. Оба бледные и настороженные. Ожидали неизбежного. В душе кляли генерала. Скользили глазами по сторонам, прикидывали, куда упасть, когда начнется стрельба с круч.
Лезгины открыли огонь, когда колонна полностью втянулась в ущелье. Было видно, как среди тугой зелени вспыхивают белые облачка дыма. Впереди горцы с саблями кинулись на грузин, те побросали ружья и, не сделав ни одного выстрела, побежали, сминая егерей. Сзади подпирали телеги, мешая отступлению. На узкой тропе началась смертельная толчея. В первую же минуту у орудия был зарублен Гуляков. Сама пушка перегородила лафетом дорогу и стала съезжать с кручи. Тех, кто пытался ее удержать, утянуло вниз.
Они были не единственными упавшими. В давке грузины и лезгины спихнули с яра массу народу. Михаил получил от бежавшего на него горца прикладом в грудь, не удержался и рухнул в пропасть. Он даже не успел сообразить, что это конец. Увидел внизу кучу перекореженных тел, среди которых опасно поблескивали штыки вставших торчком ружей. Попытался зацепиться за кусты. Содрал кожу на ладонях. Напоследок больно ударился о выступ. Потерял сознание. И, наконец, плюхнулся на тех, кто устилал собой дно.
К счастью, ничей штык не вонзился ему в бок. Обморок был коротким, из памяти выпало несколько минут. Михаил лежал поверх чужих тел, был жив и невредим. В чем смог убедиться, начав карабкаться вверх по склону. Шум над головой, ружейная пальба и звон сабель свидетельствовали, что бой продолжается. В какой-то момент поручик протянул ладонь, чтобы нащупать следующий выступ, и тут его кто-то схватил за запястье. Это был Шурка. Он тоже выбирался из яра. Весь грязный, с распоротым рукавом и здоровенной дырищей на лосинах. Вместе, подталкивая друг друга, они вылезли на тропу и тут же включились в дело.
Среди правителей России императрица Екатерина II, или Екатерина Великая (1729–1796), занимает особое место. Немка по происхождению, не имевшая никаких династических прав на русский престол, она захватила его в результате переворота и в течение тридцати четырех лет самодержавно и твердо управляла огромной империей. Время ее правления называют «золотым веком» русского дворянства. Две победоносные войны с Турцией и одна со Швецией, присоединение Крыма и освоение Новороссии, разделы Польши, в результате которых православные украинские земли вошли в состав Российского государства, — все это тоже блестящие достижения «золотого века» Екатерины.
Его называли гением и узурпатором, блестящим администратором и обманщиком, создателем «потемкинских деревень». Екатерина II писала о нем как о «настоящем дворянине», «великом человеке», не выполнившем и половину задуманного. Первая отечественная научная биография светлейшего князя Потемкина-Таврического, тайного мужа императрицы, создана на основе многолетних архивных разысканий автора. От аналогов ее отличают глубокое раскрытие эпохи, ориентация на документ, а не на исторические анекдоты, яркий стиль.
Книга известного историка и писателя Ольги Елисеевой рассказывает о молодых годах Екатерины — будущей «владычицы полумира». Еще в 14 лет она составила свой план: «нравиться супругу, императрице Елизавете и народу» — и ничего не забыла, чтобы достигнуть в этом успеха. Какие средства использовала юная супруга наследника для осуществления своих амбициозных планов? Искренне ли желала она наделить своих поданных «счастьем, свободой и собственностью»? Как республиканка «в душе» стала одним из самых могущественных самодержцев? Чтобы заглянуть в тайники души Екатерины Великой, автор обращается к ее воспоминаниям…
Наши современники хорошо усвоили со школьной скамьи, что Бенкендорф был для Пушкина «злой мачехой», нерадивой нянькой. Зададимся вопросом: а кем Пушкин был для Бенкендорфа? Скрещение биографии Бенкендорфа с биографией Пушкина — удобный случай рассказать о шефе жандармов больше, чем принято. И не только о нем. За плечами Александра Христофоровича вырастает целый мир, встают события и люди, которые как будто не играют в жизни поэта особой роли или значатся «недругами». Читателю полезно узнать, что коловращение вокруг поэта было далеко не единственным и даже не центральным в тогдашней русской вселенной.
1. Ольга Елисеева против Эдварда Радзинского.2. Дмитрий Олейников против Мурада Аджи.3. Дмитрий Володихии против Анатолия Фоменко.Эта книга может быть названа «язвокорчевательной». Если авторам удалось выкорчевать несколько язв на многострадальном, уже почти при смерти находящемся теле отечественной истории, они считают свою задачу выполненной.Автор сканирования и проверки текста:Иван Сергеевич Юрьев.
Князь Потемкин возвращается после блистательного завершения турецкой компании в Петербург и устраивает императрице форменный допрос. Почему она не замечает его страсти? Почему, когда рядом он, ищет встречи с другими? Потемкин соглашается помочь выбраться Екатерине из нового политического кризиса, если она тайно обвенчается с ним. После мучительных сомнений, Екатерина соглашается…
Путешествие графов дю Нор (Северных) в Венецию в 1782 году и празднования, устроенные в их честь – исторический факт. Этот эпизод встречается во всех книгах по венецианской истории.Джакомо Казанова жил в то время в Венеции. Доносы, адресованные им инквизиторам, сегодня хранятся в венецианском государственном архиве. Его быт и состояние того периода представлены в письмах, написанных ему его последней венецианской спутницей Франческой Бускини после его второго изгнания (письма опубликованы).Известно также, что Казанова побывал в России в 1765 году и познакомился с юным цесаревичем в Санкт-Петербурге (этот эпизод описан в его мемуарах «История моей жизни»)
Испания. 16 век. Придворный поэт пользуется благосклонностью короля Испании. Он счастлив и собирается жениться. Но наступает чёрный день, который переворачивает всю его жизнь. Король умирает в результате заговора. Невесту поэта убивают. А самого придворного поэта бросают в тюрьму инквизиции. Но перед арестом ему удаётся спасти беременную королеву от расправы.
В основу пересказа Валерия Воскобойникова легла знаменитая «Песнь о нибелунгах». Герой древнегерманских сказаний Зигфрид, омывшись кровью дракона, отправляется на подвиги: отвоевывает клад нибелунгов, побеждает деву-воительницу Брюнхильду и женится на красавице Кримхильде. Но заколдованный клад приносит гибель великому герою…
Эрнест Ролле — одно из самых ярких имен в жанре авантюрного романа. В книге этого французского писателя «Разбойник Кадрус» речь идет о двух неподражаемых героях. Один из них — Жорж де Каза-Веккиа, блестящий аристократ, светский лев и щеголь, милостиво принятый при дворе Наполеона и получивший от императора чин полковника. Другой — легендарный благородный разбойник Кадрус, неуловимый Робин Гуд наполеоновской эпохи, любимец бедняков и гроза власть имущих, умудрившийся обвести вокруг пальца самого Бонапарта и его прислужников и снискавший любовь прекрасной племянницы императора.
В заключительный том Собрания сочинений известного французского писателя вошел роман «Вождь окасов», а также рассказы «Дикая кошка», «Периколя» и «Профиль перуанского бандита».
Когда еще была идея об экранизации, умные люди сказали, что «Плохую войну» за копейку не снять. Тогда я решил написать сценарий, который можно снять за копейку.«Крепкий орешек» в 1490 году. Декорации — один замок, до 50 человек вместе с эпизодами и массовкой, действие в течение суток и никаких дурацких спецэффектов за большие деньги.22.02.2011. Готово!
Митридат VI Евпатор — последний великий царь в эллинистической Малой Азии. Он десятилетиями воевал с Римом, в разное время становясь грозным противником для Суллы, Лукулла и Гнея Помпея, но не этот период жизни Митридата вдохновил известного писателя Виталия Гладкого. Вниманию читателя предлагается предыстория эпохальных войн с Римом, а начинается повествование в 121 году до нашей эры. Митридат — пока не полководец и даже не царь, а только наследник престола Понтийского царства. Ещё подростком Митридату придётся пережить неожиданную смерть отца, предательство матери и бороться даже не за трон, а за право ходить по этой земле, не стать тенью в Аиде. Книга Виталия Гладкого "Митридат" является первой частью монументального произведения "Басилевс", уже знакомого поклонникам творчества этого автора.
Нестор Махно – известный революционер-анархист, одна из ключевых фигур первых лет существования Советской России, руководитель крестьянской повстанческой армии на Украине, человек неординарный и противоречивый, который искренне хотел построить новый мир, «где солнце светит над всей анархической землей и счастье – для всех, а не для кучки богатеев». Жизнь его редко бывала спокойной, он много раз подвергался нешуточной опасности, но не умер, и потому люди решили, что у него «девять жизней, як у кошки». В третьей книге трилогии акцент сделан на периоде 1919–1922 годов, когда Махно разошёлся в политических взглядах с большевиками и недавние союзники в борьбе за новый мир стали непримиримыми врагами.
Нестор Махно – известный революционер-анархист, одна из ключевых фигур первых лет существования Советской России, руководитель крестьянской повстанческой армии на Украине, человек неординарный и противоречивый, который искренне хотел построить новый мир, «где солнце светит над всей анархической землей и счастье – для всех, а не для кучки богатеев». Жизнь его редко бывала спокойной, он много раз подвергался нешуточной опасности, но не умер, и потому люди решили, что у него «девять жизней, як у кошки».Во второй книге трилогии основное внимание уделено периоду с начала 1918 года до весны 1919-го, когда Махно ведёт активные боевые действия против «германцев», стремящихся оккупировать Украину, а также против белогвардейцев.
Нестор Махно – известный революционер-анархист, одна из ключевых фигур первых лет существования советской России, руководитель крестьянской повстанческой армии на Украине, человек неординарный и противоречивый, который искренне хотел построить новый мир, «где солнце светит над всей анархической землей и счастье – для всех, а не для кучки богатеев». Жизнь его редко бывала спокойной, он много раз подвергался нешуточной опасности, но не умер, и потому люди решили, что у него «девять жизней, як у кошки». В первой книге трилогии основное внимание уделено началу революционной карьеры Махно.