Пари, леди, или Укротить неукротимого - [27]
Голова совсем отяжелела от усталости, а иголка из-за спешки все больше колола пальцы, но леди не собиралась сдаваться на полпути. И когда она протянула Шушу готовую игрушку, домовичок покачал головой:
– Гляди, управилась. Только хвост твой не двигается почти.
Алисия и сама видела, что пушистая кисточка совсем не реагировала даже на ласковое поглаживание. Но девушке так хотелось спасти неожиданно наколдованное создание, что она прилепила магической склейкой хвост к получившейся странной зверюшке из муфты и, с трудом владея голосом, шепнула:
– Давай, Шуш.
Домовичок взмахнул ладошками, хвост засиял и вдруг стал стремительно уменьшаться в размерах, он все укорачивался и утончался, пока сияние не охватило бывшую муфту.
– Что происходит? – испугалась Алис.
– Вся волшба выходит, вот хвост и сжимается.
– А закольцовывается, нет?
– Вроде как на размер твоей варежки хватило. Она ж у тебя небольшая была. Теперь вдвоем сияют. Давай поглядим, что дальше будет.
Пока оба смотрели, существо шевельнуло задней лапкой и дернуло хвостом. Выглядело оно несколько непривычно. Алисия бы и сама не сказала, какое животное напоминает теперь ее бывшая муфта. Тельце его оказалось коротким, с круглым брюшком, мордочка чуточку вытянутая, лапки, которые девушка сшила в форме удлиненных сарделек с коготочками на концах, выглядели особенно умилительно, при этом Алисия попыталась сделать задние лапки более длинными, чтобы существу удобнее было бегать или куда-нибудь карабкаться. Уши казались большими по сравнению с круглой головой, а правое – чуточку неровным. Белая шерсть с темным пятном возле пуговки носа (тут, видимо, на муфту попала грязь) смотрелась густой и пушистой, а черные глазки, круглые и большие, опушились мехом, точно длинными ресничками. Особенно интересным выглядело то, что кисточка изначально была черной, под цвет волос лорда, а муфта Алис – белой.
– И хто это? – уточнил Шуш.
– Ш-ш, разбудишь. Познакомимся с ним утром, наверное, волшебство еще действует.
– А как назовешь-то? – понизил голос домовичок. – Шош – хорошее имечко.
– Пускай Хвостиком остается. – И девушка широко зевнула.
Утром ее разбудил громкий звук:
– Шу-у-у, фиу, фью-у-у.
Леди открыла слипающиеся глаза и увидела над головой черный влажный нос, который внимательно к ней принюхивался.
– Вставай, ледя, вставай, – вспугнул носик домовичок. Тот мигом исчез, сменившись головой встревоженного Шуша. – Добудиться не можем. А ты вот-вот опоздаешь.
– Шуш, я ведь всю ночь не спала, имей совесть.
Алис попыталась накрыться с головой, но тут под одеяло проникла пушистая кисточка и принялась щекотать за шею.
– Опоздаешь – от твоего лорда влетит.
Алис резко села на постели, а кто-то громко бухнулся с кровати на пол.
– Я же к ручке прилипну! – в ужасе вскрикнула она и ринулась срочно одеваться.
Когда, задыхаясь от быстрого бега, она летела по коридору, а в голове отсчитывали время последние секунды, Алис в полнейшем отчаянии заметила у двери в приемную лорда Морбей де Феррес, который уже взялся за ручку и собирался ее повернуть. Он так неудобно загораживал вожделенный вход, а минутная стрелка часов так неумолимо отправилась в последний путь, что леди даже не сделала попытки затормозить.
– Милорд, мне нужно первой! – подлетев к двери и презрев право пунктуального начальства войти раньше, выкрикнула Алисия и схватилась ладонями за ручку поверх пальцев лорда.
Ошарашенный Даниар хотел выдернуть руку, но вдруг оказалось, что она не выдергивается, а леди Аксэн Байо-Гота простонала:
– Не успела.
Да, именно не успела. Ее пальцы крепко «прилипли» к мужской ладони, а та прочно примагнитилась к дверной ручке, очевидно послужив «проводником» волшебства. Мысли в голове леди и лорда оказались очень схожи в эту минуту. Но если у Алисии формулировка произошедшего напоминала мешанину образов и эмоций, в которых стон: «Да как же так?» – смешался с обликом Даниара, душащего своего секретаря у двери в приемную, то в голове лорда все сформулировалось быстро и четко, а итогом размышлений стало намерение без лишних мучений секретаря прибить, явив тем самым образец настоящего гуманиста.
– Леди, – начал он, а дальше последовала тирада, от которой уши Алис загорелись и щеки запылали от сложных речевых оборотов. Суть их можно было свести примерно к такой фразе: «Какая же вы неловкая».
Как итог, ручка внезапно повернулась и дверь в приемную принялась открываться, вынуждая своих пленников отступить. Очевидно, ректор, услышавший гневный голос из коридора, выглянул наружу, ожидая увидеть Даниара.
Лорд, крепко стиснув секретаря за талию, мигом прижался к стене, укрывшись за отворившейся дверью. В тот же миг слуха Алисии коснулся гул голосов со стороны лестницы, а Даниар шепнул на ухо:
– Молчать и не двигаться.
Оказавшись придавленной в узком пространстве между тяжелой деревянной створкой и твердой мужской грудью, Алис ощутила себя некомфортно и попыталась поерзать. Напоровшись на грозное «заморожу», ерзать сразу расхотела и прислушалась к, собственно, голосам.
Ректор в этот момент кого-то радостно приветствовал:
