Паргоронские байки. Том 4 - [5]

Он понял, что жизнь – это ужасная ошибка.

Единственный способ покончить со страданием – разрушить телесные оболочки, являющиеся проводником психической воли мириад душ. Уничтожить то, что формирует саму реальность – суммацию духовных сил. Суммацию разумов и сознаний.

И поняв это, Марух обрел свой жребий.

– В Госпитиум его! – не выдержал Дегатти. – У нас тоже так начинается: сидит-сидит себе волшебник в своей башне, чай пьет, в потолок глядит, думает о всяком… а потом как выйдет, да как начнет превращать всех в табуретки! Потому что у него табуретка сломалась, и он сделал вывод, что в мире слишком мало табуреток! А всего остального слишком много!

– Вот видишь, мы не такие уж разные, – ухмыльнулся Бельзедор.

Неизвестно, как бы сложилась судьба Маруха, родись он в другое время или хотя бы не попади в темницу Таштарагиса. Да и многие из попадавших туда потом сумели вернуться к нормальной жизни, сумели исцелиться.

Но в нем что-то повредилось необратимо – и в конце концов это вылилось в ужасающий жребий.

Он не боролся со своим жребием и не пытался его преодолеть. Это было бы нонсенсом. Жребий – это идея, которой охвачен титан. То, чего он хочет больше всего на свете и к чему стремится его сердце.

Цель всей его жизни.

Жребий может измениться, если изменится мировоззрение титана. Но боль и отчаяние наполнили сердце Маруха неизбывной жалостью ко всему живому, а поврежденный рассудок привел к парадоксальному, безумному решению.

Не зайди он настолько далеко – стал бы одним из титанов-подвижников. Великим спасителем, целителем, учителем. Многие титаны обретают жребий в чем-то подобном. Но Маруху все это казалось недостаточным, пустяковым. Он хотел изменить все глобально и окончательно.

– В Госпитиум, – тихонько повторил Дегатти.

– Не было тогда вашего Госпитиума, – огрызнулся Бельзедор.

Это началось в Магизии. Огромном северном континенте. Именно там находился Марух, когда его размышления окончательно оформились – и именно эти земли первыми увидели Маруха Уничтожителя.

Это были не очень обитаемые земли. Тысячелетие Мрака закончилось всего семьсот лет назад, и три четверти планеты оставались дикими, безлюдными. Большую часть Магизии покрывал лес, через всю длину тянулась великая горная цепь и только на крайнем западе поднимались гигантские замки Аррема, страны циклопов.

Но Марух, на их счастье, обрел жребий на другом конце Магизии. Он мог направиться на запад, к горам, а мог на север, в тайгу. Но он выбрал юг – и стал превращать леса в пепел.

Помните историю про Зодчих? Что они сотворили с западом Калладии? Рядом с Марухом Уничтожителем пришельцы со звезд показались бы смешными червячками. Поняв, чего хочет достичь, титан сам зажег в груди звезду – и стал воплощением уничтожения.

Он вырос до небес. Уперся головой в облака. Каждый шаг Маруха оставлял котлованы, способные вместить ипподром. Обычно титаны при масштабировании снижают вес и движутся очень осторожно, чтобы как можно меньше тревожить землю… но что было до таких пустяков Маруху?

Он излучал… некую энергию. То был не банальный огонь, превращающий все в пепел. Не была то и Тьма, этот абсолютный негатив. Нет, жребий Мардука преобразовал титанову силу в нечто, стирающее все в пыль, в первичную протоматерию. Полностью высушивал почву, лишал ее жизни на многие вспашки в глубину. Испарял малейшие капли влаги. Убивал всякую жизнь вплоть до хомунциев.

Марух шел – а за ним простиралась пустыня.

Он работал скрупулезно. Ему не хотелось потом возвращаться, поэтому он выжигал все так, чтобы никакая жизнь тут больше не закрепилась. Титан двигался, как гигантский пахарь, как оживший лесной пожар.

Мелкая живность удирала от него во весь дух. Птицы с криками летели прочь. Жившие кое-где арахниды обращались в пыль вместе со своими гнездами.

Когда Марух дошел до океана, то свернул на запад, сделал несколько шагов – и пошел обратно на север. Из его ладоней продолжали бить огненные столбы.

Безумный титан не знал усталости. Он слышал вокруг страдание – и радовался, что с каждым шагом его становится чуть меньше.

Он прекращал муки. Прекращал ту боль, что зовется жизнью.

Пока Марух Уничтожитель очищал Магизию, остальные континенты продолжали вести спокойное существование. Хотя как спокойное… Тысячелетие Мрака закончилось семьсот лет назад. В некоторых местах смертные уже так размножились, что снова взялись за междоусобные войны. Смертных постоянно надирает с кем-нибудь ссориться.

Большинство бессмертных тоже, впрочем.

Одним из самых кипящих жизнью континентов была Гульрания, что к югу от Магизии. Именно здесь раскинулся древний Тирнаглиаль, королевство эльфов.

И здесь же, чуть ли не на самой границе с землями прекрасных тир, в этот мир явились люди. Жалкие смертные создания, внешне очень похожие на эльфов, но уступающие им во всех отношениях.

И их сразу же было очень много. Мощный разрыв в Кромке переместил на Камень не одного человека или горстку, а целый огромный город.

Почти сто тысяч человек разом!

События тех первых лет тоже чрезвычайно интересны, но они слишком уведут нас в сторону. Поначалу ошарашенные и шокированные, люди быстро освоились. Уже через десять лет на карте Гульрании появилась новая страна – Человекия.