Парень из преисподней - [147]

Кибердезинфекторы, ползавшие по внешней оболочке машины, прянули в разные стороны. Кто-то, неузнаваемый в черном синтериклоновом костюме, быстро отсоединил кабель, по которому вот уже двадцать часов вся энергия Аюрюпинского каскада вливалась в ненасытные аккумуляторы машины, и вот ее массивный корпус дрогнул и плавно пошел вверх. До странного легко, словно детский воздушный шар, она проплыла перед прозрачной стенкой Дым-Дымова балкончика, так что можно было разглядеть многочисленные приборы, закрепленные в пазах внешней оболочки.

Машина ушла вверх, так что стало видно ее полированное брюхо, и остановилась в метрах четырех от потолка.

Все ждали.

Десятки прожекторов поймали выпуклое днище машины и держали его теперь под неотрывным прицелом своих лучей.

Сопели именитые гости из столичных институтов. Вероятно, они ждали каких-нибудь чудес — ведь совсем немногие из них знали, что весь запуск сведется к тому, что корпус машины слегка дрогнет — и все. Время, которое она проведет в прошлом, для них останется незамеченным. Это — аксиома трансвременных перемещений.

Дым-Дым со своими сотрудниками ждал не так напряженно, как во всяком случае, могло показаться постороннему наблюдателю.

И вдруг…

Машина исчезла. Правда, в тот же миг она снова появилась, но не в перекрещении прожекторных лучей, а чуть ниже и левее. Это было почти невероятно, потому что мощные антигравитационно-гироскопические установки фиксировали машину в строго заданной точке пространства, и нужна была страшная сила, чтобы переместить ее из этой точки в другую.

Все дружно охнули.

Осветители бросились к приборам, лучи прожекторов заметались под потолком и наконец нащупали тело машины.

Корпус больше не отражал. Минуту назад отполированный до зеркального блеска, он теперь был матовым и изрытым, с глубокими рваными ранами на местах приборных пазов.

Машина дрогнула. Кое-кто прикрыл глаза — всем показалось, что она ринулась вниз, и все ждали глухого удара ее о бетонированный пол. Но ничего подобного не произошло. Как и следовало по программе, металлический шар медленно опустился, чуть поерзал — и лег на пол.

Дезинфекторы в скафандрах ринулись к нему. Арсен и Воволур тоже бросились к двери.

— Всем оставаться на местах! — Дым-Дым навис над микрофоном. — Убрать посторонних из испытательной камеры!

Две-три фигуры в скафандрах поспешно исчезли из поля зрения.

— Как там собака? — спросил Дым-Дым уже другим тоном.

Было видно, как к иллюминатору машины подводят телепередатчик.

— Моргает, — донесся из динамика голос Мирры Ефимовны, и в тот же момент включился экран внутренней связи.

Длинная, терьеристая морда песика выражала крайнее недоумение. Он переводил взгляд с одного иллюминатора на другой и отчаянно таращил глаза. Можно было подумать, что он по крайней мере видел живого диплодока.

Все смотрели на удивленную песью морду и выжидающе молчали. Столичным гостям было неясно, закончился ли эксперимент неудачей или, напротив, прошел блестяще.

— Вот, собственно, и все, — громко, ни к кому в отдельности не обращаясь, проговорил Дым-Дым. — Насколько я понимаю, машина проявилась под землей. Мы заслали ее на те же два миллиона лет, как и в первый раз, когда этого не случилось, но не надо забывать, что пока точность выхода машины почти три процента, сами понимаете, сколько это составит от двух миллионов лет. Поэтому нет ничего удивительного, что во второй раз машина попала под землю. Я не могу сказать, что я это предвидел, но признаюсь, что я этого хотел. Во всяком случае, теперь-то у меня имеется твердая уверенность в полной безопасности трансвременных перемещений, и, если исследования покажут, что эксперимент никак не отразился на здоровье собаки, надо думать, что в следующий рейс машина пойдет уже с человеком. Правда, пошлем мы его на предельную отдаленность — на десять миллионов лет, когда геологи гарантируют нам на этом самом месте всего лишь сто семьдесят метров над уровнем моря. Вот так. Снимков рекомендую не ждать они будут просто черными. Под землей много не нафотографируешь. А теперь прошу меня извинить.

И, не успев закончить последнюю фразу, Дым-Дым уже оказался за пределами своего кабинета, так что никто не успел задать ему ни одного вопроса. Зная манеру своего начальника разговаривать с гостями, трое молодых физиков так же стремительно вылетели на лестничную площадку и настигли Дым-Дыма в кабинке лифта.

— Дмитрий Дмитрич, — голос Арсена прерывался от мелодраматического напряжения, — кто?

— Один из присутствующих, — скромно ответил Дым-Дым. Он никак не мог простить своим сотрудникам сегодняшнего паломничества, хотя и не представлял себе, кто же из них мог проболтаться об эксперименте.

Было очевидно, что спрашивать дальше бесполезно.

— И присмотрите за песиком, Павлик, а то подхватит какую-нибудь чесотку, а свалят на эксперимент.

Павлик заметно приободрился.

— А вы, Арсен, забегите к прибористам. Все, что было установлено снаружи, естественно, погибло. Но в третьем запуске подземного проявления быть не должно. Думайте, как лучше разместить приборы.

Приободрился и Арсен.

— А вы, Володя, поторопите фотолаборантов, чтобы не тянули, сваливая на то, что все равно снимки черные и спешить некуда.