Паразиты разума - [14]
Прежде чем я закончил разговаривать с этим корреспондентом, появились ещё три вертолёта — следующие журналисты. К четырём часам Райха всё-таки убедили выйти из палатки, и он довольно нелюбезно продемонстрировал им устройство зонда. К шести часам мы оба охрипли и устали до смерти. Мы сбежали в отель в Кадирли, где нам удалось спокойно поужинать — управляющему было велено ни с кем нас не соединять. Но в девять к нам явился Фуад. Он размахивал экземпляром "Нью-Йорк Таймс", где вся первая полоса была отведена статье под заголовком "Грандиознейшее мировое открытие всех времён". В ней я подтверждал, что мы обнаружили город расы гигантов, и намекал, что эти гиганты были магами и поднимали тысячетонные блоки с помощью ныне забытого тайного искусства. Один из моих хорошо известных коллег высказал мнение, что пирамиды Египта и древнего Перу никак не могли быть построены с применением любой из известных технологий, и это новое открытие, конечно же, не оставит в этом никаких сомнений. Далее в газете была напечатана статья популярного писателя по археологии, озаглавленная "Гиганты Атлантиды".
Я уверил Фуада, что ничего не говорил о гигантах — во всяком случае, не то, что было напечатано. Он пообещал связаться с "Нью-Йорк Таймс" и исправить это сообщение. Затем я прокрался в комнату Райха выпить последнюю рюмочку коньяка, оставив указание, что меня ни для кого нет дома — даже для турецкого султана.
Думаю, я сказал достаточно, чтобы стало понятно, почему мы ещё целую неделю не могли вернуться на место раскопок. Правительство выделило солдат для охраны нашего оборудования, но приказа не пускать посетителей у них не было, и воздух над Каратепе кишел вертолётами, словно пчёлами над вареньем. Гостиницы в Кадирли были набиты битком — впервые со времени их постройки. Райх и я вынуждены были безвылазно сидеть в своих комнатах, в противном случае к нам бы по сто раз в час приставали всякие сумасшедшие и искатели сенсаций. Правительство предоставило нам судно на воздушной подушке уже через двенадцать часов, но использовать его было просто невозможно. На следующий день Фонд Карнеги[51] выделил нам два миллиона долларов для начала рытья тоннеля, еще два миллиона поступило от Мирового Финансового Комитета. Наконец, турецкое правительство дало согласие на воздвижение сорокафутовой проволочной ограды вокруг Чёрной Горы, что с некоторой помощью американских и русских фондов было сделано менее чем за неделю. Только тогда мы смогли вернуться к работе.
Неизбежно всё изменилось: не было больше безмятежного послеобеденного отдыха или ночных разговоров в палатке. Повсюду на холме стояли солдаты. Известные археологи со всех стран мира мучили нас вопросами и предложениями. Воздух был наполнен гулом вертолётов, которые предупреждались о запрете на посадку радиосообщениями с наспех построенной диспетчерской вышки — ещё одного результата русско-американского сотрудничества.
Денежные поступления по-прежнему были значительными. Бригада инженеров установила зонд на воздушную подушку, и теперь мы могли мгновенно перемещать его по самому сложному рельефу. Правительство Турции также снабдило нас ещё двумя "кротами", на этот раз сверхпрочными. Деньги и оборудование нам стоило лишь попросить — такое положение дел услаждало бы сердце любого археолога.
За два дня мы сделали несколько потрясающих открытий. Прежде всего, зонд показал, что мы обнаружили целый погребённый город. Стены и строения простирались более чем на милю в обоих направлениях, и Чёрная Гора находилась приблизительно над центром этого города. И это действительно был город гигантов. Блок Абхота оказался не зданием или религиозным монументом, нет, это был именно отдельный блок, вырезанный из вулканического базальта, причём из самой твёрдой его разновидности. Один из новых "кротов" отрезал фрагмент блока и доставил его на поверхность.
Но нас преследовали и неудачи — довольно странного рода, надо сказать. Уже через сорок восемь часов мы потеряли одного сверхпрочного "крота" — при тех же условиях, что и первого: он перестал отвечать на запросы на глубине двух миль. Неделей позже точно так же отказал и второй — оборудование ценностью полмиллиона фунтов оказалось погребённым на дне моря из земли. Беспечный оператор потерял управление воздушной подушкой, в результате чего зонд рухнул на казарму, полную турецких солдат — восемнадцать из них погибли. Сам зонд повреждён не был, но газеты, всё ещё заходившиеся криком, не замедлили провести параллели с неудачами экспедиции Картера и Карнарвона[52] в 1922 году и сенсационными историями о "проклятии Тутанхамона". Один мой коллега, на чьё благоразумие, как я думал, можно было положиться, рассказал журналистам о моей теории, что хетты Каратепе своим выживанием были обязаны репутации магов, и это породило новую волну сенсационных россказней. Именно тогда во всей этой истории и появилось имя Г. Ф. Лавкрафта, автора мистических рассказов. Как и большинство моих коллег я никогда не слышал о нём. Лавкрафт умер в 1937, но ещё долгое время после его смерти в Америке продолжал существовать его маленький культ, главным образом благодаря пропаганде его друга, писателя Августа Дерлета
