Парашюты над Вислой - [19]
Ага, вот и Ожарув. Что ж, товарищ Ульрих, посмотрим, насколько ты был хорошим преподавателем!
Савушкин вышел из машины, потянулся, и, опираясь на палку и стараясь придать походке лёгкую неуверенность — направился ко входу в комендатуру. С этого мгновения он — гауптман Вейдлинг, офицер батальона снабжения четвертой авиаполевой дивизии люфтваффе, чудом избежавший витебского «котла» — в котором сгинули и его батальон, и вся остальная четвертая авиаполевая дивизия во главе с генералом Писториусом, да и весь пятьдесят третий армейский корпус…
Унтер-офицер полевой жандармерии, стоящий у входа на второй этаж комендатуры, не говоря ни слова, требовательно протянул Савушкину раскрытую ладонь. Понятно, нужны документы. Капитан достал солдатскую книжку с вложенными в неё командировочным предписанием и требованием на аппаратуру в плотном сером пакете. Пущай копается, документы у него в полном ажуре…
— Bitte. Kommandant — Büro zwölf[24]. — бросил фельджандарм, бегло оглядев, даже не открывая, документы Савушкина, и возвратил ему обратно зольдбух и прочие бумаги. Однако! Экая тыловая небрежность… И что, субординация для фельджандармерии уже не обязательна? Нет, такого спускать нельзя! И Савушкин, изобразив на лице удивлённое ожидание, остался стоять на месте. Унтер, скрипнув зубами, выдавил из себя:
— Kommen Sie herein, Herr Hauptmann. Das zwölfte Kabinett[25].
Вот так-то лучше! А то обнаглели, крысы тыловые, фронтовиков уже ни в грош не ставят…
Так, второй этаж, двенадцатый кабинет. Охраны нет. Глубокий тыл, кого им тут бояться… Хотя почему — «им»? Нам! Мы ведь теперь тоже немцы и оккупанты…
Ну, с Богом! И Савушкин открыл дверь в кабинет коменданта.
— Herr Kommandant, Hauptmann Weidling, die vierte Felddivisionen der Luftwaffe!
Сидящий за столом в глубине кабинета пожилой офицер поморщился, как от зубной боли.
— Hör auf, Ernst, gib nicht vor, ein Krieger zu sein. Immerhin, Ernst, habe ich recht?[26]
Ого! Однако… Двух часов не прошло! Как-то слишком бодро они тут работают, как бы не наработали чего лишнего…
— Nur so, Herr Oberleutnant, Ernst![27]
Комендант покровительственно улыбнулся.
— Nun, ich — Gustav. Hoffe ich kann dir helfen[28]… — жестом указав на стул у приставного столика, комендант продолжил: — Sag mir, was ist mit dir passiert?[29]
Теперь главное — не спешить. Он — раненый фронтовик, слегка не в себе — что объяснимо, учитывая, что твориться в последние три недели на фронте группы армий «Центр»; берлинец, хоть и с провалами в памяти, желающий как можно надольше откреститься от фронта и прочих ужасов, но и в дезертиры не стремящийся. Обычный офицер, не герой, но и не трус, честно тянущий свою лямку в непонятно кому нужной войне. Вот так, пожалуй, будет правильнее всего…
Савушкин сел, зажав трость между колен и опершись на ней руками.
— Gustav, weißt du hier in Polen, was an der Ostfront passiert[30]? — Спросил он у коменданта.
Герр фон Тильзе пожал плечами.
— Die Bolschewik kommen. Wir verließen Vitebsk und Bobruisk. In der Ukraine gibt es Kämpfe in Galizien. Gefällt dir nichts verpasst?[31] — и улыбнулся.
Савушкин в изумлении даже поначалу не знал, что ответить. «Оставили Витебск и Бобруйск»? А то, что колонны немецких пленных все дороги в Смоленской области забили — это что, фунт изюму? Что дюжина ваших генералов уже в плену, а ещё столько же — вот-вот сдастся — это как? Захваченными немецкими пушками наши сапёры болота гатят! Хотя… Может, ему на всё это просто наплевать? И Савушкин согласно кивнул.
— Die Situation ist kompliziert. Wir verließen Witebsk am 23. Juni und zwei Tage später, an der Überquerung der Beresina, wurden unsere Fahrzeuge von russischen Flugzeugen niedergebrannt. Ivanen ging auf den Kopf![32] — Сейчас надо подпустить трагизма, желательно — со слезой…
Комендант в ответ лишь развёл руками.
— Das ist Krieg, mein Junge. Beim Heulen töten. Vor drei Jahren sind wir fröhlich und trotzig durch Russland gelaufen, jetzt sind sie an der Reihe…[33]
А коменданту-то, похоже, наплевать на всю эту заваруху, полыхающую вокруг… Сколько ему сейчас? За полтинник? Значит, воевал в ту войну. И пережил на своём фронтовом веку всё, о чём рассказывал «товарищ Ульрих» на лекциях — эйфорию патриотизма первых августовских дней четырнадцатого года, ярость наступления, горечь от потери товарищей, и, в конце концов — осознание полный бессмысленности ежедневно пожирающей тысячи жизней кровавой мясорубки… Старый и мудрый человек — которого старшие товарищи пристроили на непыльную должность военного коменданта в тихой польской глухомани. Небось, и обер-лейтенанта получил ещё тогда, в пятнадцатом-шестнадцатом году. Да так потом и демобилизовался. А в тридцать девятом его призвали снова, и опять — обер-лейтенантом. Так и тянет лямку, равнодушно глядя на суету вокруг. Плевать ему на эту войну… Что ж, тем лучше!
— Gustav, kannst du das Hauptquartier unsere division? Was wird für uns bestellt? Sie verstehen, die Situation ist kompliziert…[34] — И Савушкин посмотрел на коменданта с затаённым намёком на своё решительное нежелание получить быстрый ответ.
Покинув пылающую, истекающую кровью Варшаву, группа капитана Савушкина направилась на юг, в Словакию — Генеральному штабу РККА требовались сведения о силах немцев, направленных на подавление Словацкого национального восстания. Из кровавого ада уничтожаемой польской столицы разведчики Савушкина перенеслись в земной рай, оказавшись посреди чудесных Татр, где не было ни войны, ни горя, ни бед, а были лишь хрустально чистый воздух и ошеломительные виды, дружелюбный народ и мирная тишина… Но и в этот благословенный край пришла война.
Роман «Кровавый Дунай» — третья книга серии «Одиссея капитана Савушкина», рассказывающий о действиях группы дальней разведки Разведупра Генштаба РККА в столице Венгрии накануне и во время её осады. Разведчики направлены в Будапешт, чтобы выяснить ситуацию с оборонительными позициями венгров и немцев вокруг города и уяснить состав гарнизона венгерской столицы. На глазах группы Савушкина развёртывается эпическое полотно штурма Будапешта — единственное событие подобного рода в истории Второй мировой войны, даже штурм Берлина продолжался намного меньше по времени.
В этой книге я не стану подвергать сомнению приговор Нюрнбергского трибунала. Я хочу написать о другом — как мне кажется, не менее важном аспекте. Статья шестая Устава трибунала гласит: «Следующие действия или любые из них являются преступлениями, подлежащими юрисдикции Трибунала и влекущими за собой индивидуальную ответственность: a) преступления против мира, а именно: планирование, подготовка, развязывание или ведение агрессивной войны или войны в нарушение международных договоров, соглашений или заверений, или участие в общем плане или заговоре, направленных к осуществлению любого из вышеизложенных действий». Поскольку все остальные обвинения против руководителей Германии вытекают именно из этого пункта — ибо без планирования и подготовки агрессивной войны невозможны ни военные преступления в её ходе, ни преступления против человечности, сопровождающие её — то, стало быть, именно это обвинение и есть главное и основное во всём Нюрнбергском процессе.
О конференции глав государств антигитлеровской коалиции в Тегеране написано за последние шестьдесят лет изрядно — но смею утверждать, что никто и никогда не писал об этом событии так, как написано в этой книге, честно и открыто, постаравшись расставить все точки над i. К нашему глубочайшему разочарованию, истина состоит в том, что Советский Союз на этой конференции не был равноценным партнером своих западных «союзников» — нас позвали туда, чтобы поставить нам задачу и определить наши потребности в материалах, которые нам позволят эту задачу выполнить.
Откройте эту книгу и прочтите несколько страниц — и вы поймете, что держите в руках не «альтернативную» историю Второй мировой войны, не очередную фантазию на тему «а если бы…». Перед вами — книга о том, почему на самом деле произошла всемирная катастрофа 1939–1945 годов, кто в действительности ее задумал и развязал, почему события той Великой войны развивались именно так, а не иначе. Эта книга даст ответы на большинство трудных вопросов по истории Второй мировой — и, самое главное, на ее страницах вы найдете окончательный ответ на самый мучительный для всех нас, жителей бывшего Советского Союза, вопрос: «Почему все же Гитлер напал на СССР?»История повторяется, и события прошлого оказываются весьма поучительными для сегодняшней России.
Как бывший революционер-марксист (а в юности еще и бандит-«экспроприатор») Сосо Джугашвили стал Иосифом Виссарионовичем Сталиным, новым Русским Царем и Императором Всесоюзным? Каким чудом вчерашний разрушитель переродился в величайшего созидателя XX века, который возродил из пепла разграбленную, обескровленную, уже списанную со счетов Россию и привел ее к Победе? Как смог совершить невозможное – очистив страну от «своры безродных космополитов», превратить СССР из детонатора Мировой Революции в национальное государство русских народов? И почему не оставил наследников, способных продолжить его миссию и верных завету: «Ты должен делать Добро из Зла, потому что его больше не из чего делать»?Отвечая на главные вопросы нашей истории, эта книга не воспевает Сталина (чем грешат многие коммунисты), не замалчивает его ошибок, не приукрашивает правду о страшной цене его свершений и побед, – но воздает должное первому и, увы, последнему Императору СССР, благодаря гению которого наша Родина одержала победу во Второй Мировой войне и стала Сверх-Державой.
Полу-сказка – полу-повесть с Интернетом и гонцом, с полу-шуточным началом и трагическим концом. Сказание о жизни, текущей в двух разных пластах времени, о земной любви и неземном запрете,о мудрой старости и безумной прыти, о мужском достоинстве и женском терпении. К удивлению автора придуманные им герои часто спорили с ним, а иногда даже водили его пером, тогда-то и потекла в ковши и братины хмельная бражка, сбросила с себя одежды прекрасная боярыня и обагрились кровью меч, кинжал и топор.
Париж 60-х годов прошлого века… Город "Вечной любви", "Безумного, безумного мира", "Чёрного тюльпана". В Венсенском лесу, в обстановке строжайшей секретности, работает лаборатория над совершенствованием препарата против человечности – "IC". Получит ли опасный "эликсир" распространение на планете? НАТО отказывается участвовать в войне во Вьетнаме. Франция выходит из Альянса. Президент Шарль де Голль отправляет в США корабли, гружёные долларовыми банкнотами, в обмен на них возвращает золото во Францию. Книга 3 продолжает серию "Позывной "Ласточка" о жизни, любви, службе семейной пары советских разведчиков во Франции, в период 1963-1966 гг.
В один из погожих сентябрьских дней на территорию санатория «Сосновая горка» въехали три автомобиля. Приехавшие быстро разгрузились, перенесли привезённое добро к причалу на озере и, арендовав две лодки, начали быстро перевозить людей и вещи на самый большой остров, обладавший собственным хребтом. Так начиналась ролевая игра по мотивам книги Вальтера Скотта «Роб Рой», о событиях которой (с известной долей художественности) и пойдёт речь далее. На одну ночь остров Еловый стал шотландским островом Скай, перенеся участников игры почти на три столетия назад…
Во все времена находилось место человеческой нравственности, она поддерживала и направляла людей вне зависимости от эпохи. В этой работе представлены три истории, объединенные одной темой: "Добромыслие".
Моя родословная. Лет двадцать назад сын спросил: "А как я появился?". "Ты сам или в масштабах истории?". "В масштабах истории". Как он сам появился и появляются другие люди, он знал лет с четырёх. Однажды, отведя в сторонку нянечку младшей группы детского сада, объяснил ей, как дети на свет появляются. Нянечка была в шоке до вечера. Но рассказывать детям, что их нашли в капусте перестала. Вот появилось время и я написал. А может быть, всё так и было?
Рассказ о нелёгкой судьбе двух девушек-гладиаторов, близких подруг в жизни и одновременно жестоких соперниц на арене. Содержит нецензурную брань.