Парашюты над Вислой - [12]
Хотя — что его искать? Они — немцы, у них форма, документы, оружие… Всё подлинное. Они в Генерал-губернаторстве вполне легально, командировочные предписания со всеми печатями и штампами — на руках. Правда, Алленштайн чуток в другую сторону, и отметок контрольных пунктов по пути от Витебска до Варшавы нет, но это не важно — в условиях крушения группы армий «Центр» никто на это внимания не обратит, тем более — местные власти. Так, где ближайшая гмина? В Серакуве. Немцы, правда, вроде как-то по-другому теперь называют эти административные единицы, но у поляков они по-прежнему в обиходе — гмины. До Серакува где-то вёрст десять ещё чесать… Надо карту глянуть.
— Котёночкин!
— Я, товарищ капитан!
— Тащи плащ-палатку.
Лейтенант поднёс увесистый свёрток. Да, немецкая-то потяжелей нашей будет…
— Накрой меня, так, чтобы я мог фонарь зажечь.
Карта немецкая, подробная, масштабом сходная с нашей двухвёрсткой… так, мы примерно тут. Хорошо. До Серакува прямо на юг — примерно восемь километров. За три часа дойдем, уже будет светло… Так, если принять правее — выйдем на старые вырубки, идти будет не в пример легче — а стоит оно того? Не стоит. Будем соблюдать скрытность до самого последнего мгновения — зачем старосте, или как он там по-немецки обзывается, этого Серакува знать, откуда они пришли? Тем более — про парашюты ему наверняка доложат, не сегодня, так завтра… Так. Далее. Немецкая полевая комендатура — в Ожаруве Мазовецком, это далеко. Что есть гут. Но вполне вероятно, что какие-то немецкие военные власти могут быть поблизости — этого тоже не стоит исключать. Но это мы узнаем у старосты. Если у него есть телефон — а, скорее всего, есть — он о них обязан будет доложить этим немецким властям. Поэтому будем действовать на упреждение. Чтобы у этого старосты и на мгновение сомнений не возникло!
Теперь — где отабориться. Идеальный вариант — пан Тадеуш Заремба. Дорожный мастер. У него дом из красного кирпича, большой сад, и живёт на краю деревни, в последнем доме. Привет от Збышка из Люблинского пехотного полка, напомнить, как делили хлеб и сало под Барановичами в семнадцатом году… Но к этому Зарембе надо старосту очень аккуратно подвести. Чтобы думал, что это его решение… Дом его крайне удачно расположен — от него дороги идут и на восточнопрусский шлях, и на берлинский, и обе железнодорожные ветки — в паре часов пути. То, что надо! Легализуемся, доложим по начальству — немецкому и нашему. Пока немецкие отцы-командиры решат, куда нам дальше — мы тут получим предписания, талоны на питание, транспортные документы, всё выведаем — и убудем… куда? Ладно, куда-то убудем. Главное — поближе к фронту. Не пришлось бы через Вислу под огнём переплывать, тьфу-тьфу! Конечно, идеальный вариант — дождаться, пока немцы отойдут, и «сдаться в плен» — ну а потом в особом отделе сказать правильное слово и вернутся к своим.
Но это всё — планы. А любой план, как известно, трещит по швам при первом же контакте с реальностью…
— Товарищ капитан. Время… — Чёрт, совсем забыл! Пора на пост!
Савушкин сложил и убрал в планшет карту — с непривычки запутавшись в немецком клапане и чуть не уронив её в густой черничник — а затем, погасив фонарь и сняв плащ-палатку, обратился к заместителю:
— Всё, Котёночкин, отдыхай. У тебя пятьдесят минут, должен выспаться!
Лейтенант молча кивнул, разложил плащ-палатку и, улегшись на неё — через минуту ровно засопел. Савушкин искренне позавидовал такой мгновенной способности засыпать — эх, молодость, молодость…
На востоке ощутимо светлело. Да, июль, ночь коротка… Зато тепло. Вон, бойцы в одних кителях как упрели! Сопят вовсю, умаялись, черти… Так, в Серакув этот надо зайти с востока, а еще лучше с юга. Не с севера, не с северо-запада. А лучше заехать. Машину бы… Но это малореально. Машину захватить, конечно, дело плёвое, водителя — в штаб Духонина, Некрасова за руль… Одна беда — машины наверняка тут наперечёт, староста мгновенно узнает местный самоход. А идти на познаньскую трассу — это ещё один день убить. И не факт, что всё получится, там движение активное, дорога Берлин-Варшава… Ладно. Решим по ходу пьесы.
Тишина-то какая, Господи! Лес пошёл смешанный, дышится легко. И как-то ощутимо охота пожрать… Ну да это через полчаса. Разбудим бойцов, позавтракаем — и марш-марш в обход этого Серакува.
Как там Тимоха? Последнее письмо от него было в начале июня, с Первого Белорусского. Раскрывать дислокацию частей в письмах нельзя, но, по парочке верных примет — дивизия их стояла где-то на юге Белоруссии, Гомель, Речица… Сейчас уже небось под Слуцком. Пишет, что назначен старшим ветеринарным врачом полка… Старший лейтенант. Тимошка-Тимофей, братишка ты мой… Никого у него не осталось, кроме брата. НИ-КО-ГО… Дай Бог младшему дожить до Победы! У врача всяко больше шансов, чем у пехотного Ваньки-ротного… Хотя в мае сорок второго и ему досталось, когда их дивизия чуть не наполовину вымерзла под Кандалакшей. Писал тогда, что кони их спасли, сгрудились и не дали замёрзнуть, а стрелковые роты получили сполна и с перебором. Чуть не тысяча бойцов замёрзла. И такое на войне бывает…
Покинув пылающую, истекающую кровью Варшаву, группа капитана Савушкина направилась на юг, в Словакию — Генеральному штабу РККА требовались сведения о силах немцев, направленных на подавление Словацкого национального восстания. Из кровавого ада уничтожаемой польской столицы разведчики Савушкина перенеслись в земной рай, оказавшись посреди чудесных Татр, где не было ни войны, ни горя, ни бед, а были лишь хрустально чистый воздух и ошеломительные виды, дружелюбный народ и мирная тишина… Но и в этот благословенный край пришла война.
Роман «Кровавый Дунай» — третья книга серии «Одиссея капитана Савушкина», рассказывающий о действиях группы дальней разведки Разведупра Генштаба РККА в столице Венгрии накануне и во время её осады. Разведчики направлены в Будапешт, чтобы выяснить ситуацию с оборонительными позициями венгров и немцев вокруг города и уяснить состав гарнизона венгерской столицы. На глазах группы Савушкина развёртывается эпическое полотно штурма Будапешта — единственное событие подобного рода в истории Второй мировой войны, даже штурм Берлина продолжался намного меньше по времени.
В этой книге я не стану подвергать сомнению приговор Нюрнбергского трибунала. Я хочу написать о другом — как мне кажется, не менее важном аспекте. Статья шестая Устава трибунала гласит: «Следующие действия или любые из них являются преступлениями, подлежащими юрисдикции Трибунала и влекущими за собой индивидуальную ответственность: a) преступления против мира, а именно: планирование, подготовка, развязывание или ведение агрессивной войны или войны в нарушение международных договоров, соглашений или заверений, или участие в общем плане или заговоре, направленных к осуществлению любого из вышеизложенных действий». Поскольку все остальные обвинения против руководителей Германии вытекают именно из этого пункта — ибо без планирования и подготовки агрессивной войны невозможны ни военные преступления в её ходе, ни преступления против человечности, сопровождающие её — то, стало быть, именно это обвинение и есть главное и основное во всём Нюрнбергском процессе.
О конференции глав государств антигитлеровской коалиции в Тегеране написано за последние шестьдесят лет изрядно — но смею утверждать, что никто и никогда не писал об этом событии так, как написано в этой книге, честно и открыто, постаравшись расставить все точки над i. К нашему глубочайшему разочарованию, истина состоит в том, что Советский Союз на этой конференции не был равноценным партнером своих западных «союзников» — нас позвали туда, чтобы поставить нам задачу и определить наши потребности в материалах, которые нам позволят эту задачу выполнить.
Откройте эту книгу и прочтите несколько страниц — и вы поймете, что держите в руках не «альтернативную» историю Второй мировой войны, не очередную фантазию на тему «а если бы…». Перед вами — книга о том, почему на самом деле произошла всемирная катастрофа 1939–1945 годов, кто в действительности ее задумал и развязал, почему события той Великой войны развивались именно так, а не иначе. Эта книга даст ответы на большинство трудных вопросов по истории Второй мировой — и, самое главное, на ее страницах вы найдете окончательный ответ на самый мучительный для всех нас, жителей бывшего Советского Союза, вопрос: «Почему все же Гитлер напал на СССР?»История повторяется, и события прошлого оказываются весьма поучительными для сегодняшней России.
Как бывший революционер-марксист (а в юности еще и бандит-«экспроприатор») Сосо Джугашвили стал Иосифом Виссарионовичем Сталиным, новым Русским Царем и Императором Всесоюзным? Каким чудом вчерашний разрушитель переродился в величайшего созидателя XX века, который возродил из пепла разграбленную, обескровленную, уже списанную со счетов Россию и привел ее к Победе? Как смог совершить невозможное – очистив страну от «своры безродных космополитов», превратить СССР из детонатора Мировой Революции в национальное государство русских народов? И почему не оставил наследников, способных продолжить его миссию и верных завету: «Ты должен делать Добро из Зла, потому что его больше не из чего делать»?Отвечая на главные вопросы нашей истории, эта книга не воспевает Сталина (чем грешат многие коммунисты), не замалчивает его ошибок, не приукрашивает правду о страшной цене его свершений и побед, – но воздает должное первому и, увы, последнему Императору СССР, благодаря гению которого наша Родина одержала победу во Второй Мировой войне и стала Сверх-Державой.
В начале девятнадцатого столетия Британская империя простиралась от пролива Ла-Манш до просторов Индийского океана. Одним из строителей этой империи, участником всех войн, которые вела в ту пору Англия, был стрелок Шарп. В романе «Орел стрелка Шарпа» полк, в котором служит герой, терпит сокрушительное поражение и теряет знамя. Единственный способ восстановить честь Британских королевских войск – это захватить французский штандарт, золотой «орел», вручаемый лично императором Наполеоном каждому полку… В романе «Золото стрелка Шарпа» войска Наполеона готовятся нанести удар по крепости Алмейда в сердце Португалии.
Известный британский ученый профессор Джон Перри представляет историю европейских географических исследований и открытий, развития торговли и поселений за пределами Европы с начала XV до конца XVII века. Это была эра, когда Европа открывала для себя мир за пределами своей территории. Она началась с Генриха Мореплавателя и португальских путешествий и закончилась 250 лет спустя, когда «разведка» была почти завершена. Профессор Перри рассматривает политические, экономические и религиозные стимулы, побудившие европейцев к исследованиям и завоеваниям, а также анализирует природу и проблемы их поселений на колонизированных землях.
Средневековая Восточная Европа… Русь и Хазария – соседство и непримиримая вражда, закончившаяся разрушением Хазарского каганата. Как они выстраивали отношения? Почему одна страна победила, а вторая – проиграла и после проигрыша навсегда исчезла? Одна из самых таинственных и неразрешимых загадок нашего прошлого. Над ее разгадкой бьются лучшие умы, но ученые так и не договорились, какое же мнение своих коллег считать общепринятым.
Иллюстрации художника С. Бродского.
До сих пор версия гибели императора Александра II, составленная Романовыми сразу после события 1 марта 1881 года, считается официальной. Формула убийства, по-прежнему определяемая как террористический акт революционной партии «Народная воля», с самого начала стала бесспорной и не вызывала к себе пристального интереса со стороны историков. Проведя формальный суд над исполнителями убийства, Александр III поспешил отправить под сукно истории скандальное устранение действующего императора. Автор книги провел свое расследование и убедительно ответил на вопросы, кто из венценосной семьи стоял за убийцами и виновен в гибели царя-реформатора и какой след тянется от трагической гибели Александра II к революции 1917 года.
Эта книга — история двадцати знаковых преступлений, вошедших в политическую историю России. Автор — практикующий юрист — дает правовую оценку событий и рассказывает о политических последствиях каждого дела. Книга предлагает новый взгляд на широко известные события — такие как убийство Столыпина и восстание декабристов, и освещает менее известные дела, среди которых перелет через советскую границу и первый в истории теракт в московском метро.