Параллельная жизнь - [40]
Опять вскрикивает в ужасе ИнХе, замирает отец. Лицо ХёБин вообще становится неподвижной маской. Только МуРан смотрит с интересом, что там ещё придумал любимый внучок.
– Что это значит, сын? Ты зачем так мать пугаешь?
– Отец, ты отдал очень опасный приказ. Я в армии и понимаю, что в любой момент командиры нас могут послать в бой, где я могу погибнуть. Но там всё понятно, впереди враг и надо сражаться. Там всё понятно. А ты чего ради подвергаешь меня смертельному риску?
– Я тебя не понимаю, сын. Ты что, умрёшь, если не будешь общаться с этой девушкой?
– Отец, ты не понимаешь, – ЧжуВон начал нагнетать тоном своего голоса и изменившейся позой, – Вся морская пехота, ты понимаешь, отец?! ВСЯ морская пехота, от зелёных новобранцев и опытных сержантов до генералов, они ВСЕ – фанаты Агдан! Ей стоит только чуть-чуть на меня обидется, и я из части живым не выйду!!!
ИнХе в ужасе закрыла лицо руками, МуРан понимающе кивала головой, ХёБин просто вздрогнула.
– Ты преувеличиваешь, сын, – неуверенно сказал ДонВук.
– Да, наверное, – покладисто согласился ЧжуВон, – Скорее всего, проведу остаток службы в госпитале и демобилизуюсь по инвалидности. Сломанными рёбрами не обойдётся.
Он сказал это настолько спокойно, что все поверили, так и будет. ИнХе заплакала.
– Так что, отец, ты как хочешь, а я считаю, что для меня лучше остаться нищим, но здоровым, чем богатым калекой. Это если я выживу. Лично мне в это не верится.
После тяжелейшего разговора ЧжуВон сидит с хальмони. ДонВук решил вопрос ожидаемо. Делай, что хочешь, сын, пока ты в армии. Но после неё абсолютный брэк, чтобы близко не подходил.
– Что будешь делать, когда тебя наследства лишат? – интересуется МуРан.
ЧжуВон молча пожимает плечами. Хальмони уже не сомневается, что он Агдан не бросит. А с чего это?
– А с чего ты решила, что я её не брошу? – ЧжуВон решает озвучить вопрос.
– Неужто сможешь? – хитро щурится МуРан.
– Она может меня бросить.
МуРан замолкает, напряжённо думает.
– Нет, – наконец-то изрекает она, – Если ты совсем что-то невообразимое не сделаешь, она тебя не оставит.
– Почему? – слова хальмони явно вызывают интерес ЧжуВона.
– Я видела, как вы общались. Ты ей нравишься.
ЧжуВон молчит, потом хлопает рукой по диванной спинке и начинает ржать. МуРан смотрит с лёгким подозрением, но ничего опасного не замечает. Хохот не превращается в истерику, постепенно стихает. Издав напоследок длинное «о-о-о-о», ЧжуВон успокаивается. Только чуть-чуть посмеивается.
– Она назвала меня нищим, хальмони! Кх-кх-кх, никогда меня так не опускали.
– Что будешь делать, мальчик мой?
ЧжуВон молчит минут пять, МуРан его не тревожит.
– Хальмони, ты можешь мне помочь? Вот что мне нужно…
20 октября. Борт спецрейса Сеул-Париж авиакомпании «Эйр Франс».
Сеульское время 17 часов.
Давно летим над Россией. О, небеса, какая же она огромная! В прежней жизни мне не приходилось перелетать или проезжать её всю. Подлетаем к Красноярску, скоро посадка, можно будет ноги размять. До ужаса устал сидеть. Всё обдумал, всё в голове прокрутил, даже начал обдумывать какую песенку на французском можно спеть. Наверняка вынудят что-то сбацать. Но не свою, свою нельзя, я пока контрактом связан. Порылся в интернете, нашёл нечто.
На самом деле я изо всех сил пытаюсь отвлечься. Что-то непонятное нарастает внутри, какая-то сосущая пустота, которую я торопливо заполняю. И началось это… о, динамики пищат!
– Наш самолёт, борт «Эйр Франс» номер 2547 совершает промежуточную посадку в аэропорту города Красноярск. Просим пристегнуть ремни и оставаться на своих местах. Спасибо за внимание.
В Красноярске нам дали час. Меня колотит изнутри, и нерастраченная энергия и волнение от встречи с кусочком моей настоящей родины рвутся наружу. Есть и спокойно любопытствующая часть, за счёт её удерживаюсь на грани нормы. Мои важные генералы смотрят снисходительно, как я бегаю вокруг них, размахиваю руками и рассказываю про Красноярск.
– Красноярск, господа генералы и офицеры, крупнейший мегаполис Сибири, больше миллиона жителей, столица огромного края, территория которого почти в четыре раза больше территории Франции.
От таких сведений кто-то из офицеров даже спотыкается. Переводчица, та что помоложе, – нас тут трое, – переспрашивает.
– Россия в целых четыре раза больше Франции?
– Нет! Это только один регион России, одна провинция. Ещё не самая большая. А над Россией нам ещё лететь и лететь. В этом крае, сравнительно недалеко отсюда есть Саяно-Шушенская ГЭС. Высота плотины – двести сорок метров.
Дружное «ах!» в ответ. Генералы только вздёрнули удивлённо лица. Не по чину им ахать.
Я еще побегал вокруг них вприпрыжку, пока мы не подошли к зданию аэропорта. Там меня притормаживает куратор, но я и сам понимаю, что на публике вести себя надо в соответствии.
Удалось ещё побегать в кафе. Никто не успевал рта открыть, как я уже мчался к прилавку раздачи. Молодая переводчица, ХанГи её зовут, пробует меня притормозить.
– Не обязательно только тебе бегать. Я тоже могу.
– Простите, сонбе. Меня энергия переполняет, я умру, если не побегаю хоть немножко.
Потом отпрашиваюсь прогуляться вокруг аэропорта. Неспешная и важная прогулка генералов мне как серпом по… тому месту, которого у меня нет.
