Парадоксия: дневник хищницы - [14]

Где— то ближе к полуночи мне вставило в третий раз. Через двенадцать часов после того, как я заглотила продукт. По-прежнему -полный улет. Мы вместе приняли душ, как развращенные брат и сестра, которые замышляют очередную проказу и думают, чем бы таким нехорошим еще заняться. Мы решили устроить оргию. Во главе с нами, любимыми. Завернутые в полотенца, как в сари и тюрбаны, мы засели обзванивать всех знакомых. Не взирая на то, занимались мы с ними когда-нибудь сексом или еще нет. Звали их в гости — исключительно поебаться. После первых отказов, мы совсем уже обнаглели и принялись набирать номера наугад — как в лотерее. Наша надрывная истерия и маньячные интонации служили гарантом того, что наше заманчивое предложение так и останется без ответа.

Немного разочарованные, мы уже собрались трахнуть друг друга за неимением других вариантов, и тут наше внимание привлек велосипед, оставленный, видимо, хозяевами квартиры в пустом встроенном шкафу. Нам вдруг пришло в голову, что это — самое нелепое приспособление из всех, которые только можно придумать. Ошеломляющее открытие. Вооружившись тупыми кухонными ножами, мы принялись его разбирать. Сняли колеса, свинтили ободы, вынули все спицы; открутили сидение и руль. Заходясь идиотским смехом, мы швыряли детали в окно — на залитый бетоном дворик в трех этажах внизу. Металлический лязг и скрежет были для нас колокольным звоном на семейном пикнике. Мы буквально катались по полу от смеха, когда очередная бесполезная деталь падала за борт, и выкрикивали строфы и строчки из поэзии для детей и юношества.

Отрубились мы только в четыре утра, после пары часов легкой дружеской ебли. Полностью выдохшиеся от смеха, изможденные, сильно под кайфом — мы, наконец, сдались. Проснулась я через пару часов и с удивлением обнаружила в квартире твоих полицейских в бронежилетах. Они пили дымящийся кофе, непринужденно болтали и восхищались моей голой задницей. Я была без понятия, сколько они уже здесь торчат. Удивительно, как они не воспользовались моим полукоматозным состоянием. Хотя, может быть, и воспользовались — я была так пьяна, что все равно ничего бы и не заметила. Я спросила, не найдется ли у них кофе и для меня тоже. Они расхохотались. Мол, у них найдется и чего получше, чем кофе… я выдала беззлобную добродушную шутку, что если они набирают призыв, то они приземлились не на той планете. У меня уже есть работа, спасибо. И что они здесь забыли, вообще? Они сказали, их вызвали разобраться с «нарушением безобразия». Звонок поступил шесть часов назад.

Наша доблестная полиция, как всегда, поспевает вовремя.

Я понятия не имела, куда подевался мой радушный хозяин. Может, ушел на работу. Он издавал фальшивые биографии знаменитостей и продавал их в Европу. Выбирал тех, кого ненавидел по-настоящему — типа Майкла Дугласа или Мотли Крю, — и сочинял биографию страниц на двести, чем гаже, тем лучше. Как будто можно было придумать что-нибудь еще гаже, чем они были на самом деле. Но, так или иначе, мне надо было одеться и выйти на воздух, чтобы убить в зародыше начинающуюся мигрень. Я вежливо попросила господ офицеров очистить помещение, если им от меня ничего больше не надо. Толстый лысый итальяшка прошептал:

— У-у-у… нам много чего еще надо, — сжал обеими руками свою дубинку и облизал кончиком языка нижнюю губу, всю в каких-то нарывах и перепачканную кофе. Зрелище, надо сказать, было отвратное — из тех, которые надо скорее забыть.

7

Две дюжины дорожек выложены на заплесневелом комоде. Карманный радио приемник настроен на волну классического ритм-н-блюза, музыка едва пробивается сквозь трескучие помехи. Мы с Джуди — барменшей из той крысиной дыры, где я иногда подрабатываю официанткой, — затеяли очередную проказу. Она тоже нашла себе приработок. Во вшивом дешевом отеле, в десяти минутах ходьбы от бара, где она так по-прежнему и барменствует. Сейчас у нее обеденный перерыв. И она забавляется с двумя черными дилерами со Среднего Запада, которые периодически, раз в два-три месяца, наезжают в город, чтобы забрать товар, проверить, все ли в порядке, занюхать парочку граммов, благополучно спустить пару штук и вернуться обратно в Детройт.

Когда я пришла, Джуди уже вовсю ублажала их главного самозабвенным минетом. Мой «кавалер» встретил меня в дверях, одетый в безукоризненный темно-красный спортивный костюм из блестящего полиэстера, на фоне которого широкополая шляпа, перстни на обоих мизинцах и золотой зуб смотрелись особенно эффектно. Он поклонился мне в пояс и проводил меня в номер, церемонно поддерживая под локоть. По дороге к комоду он вручил мне короткую стеклянную соломинку. Сказал: угощайся — не стесняйся. Будь как дома. Когда я наклонилась, чтобы нюхнуть, он одобрительно провел рукой по моей круглой попке. Джуди сдавленно хохотнула, но рот у нее был занят. Мне всегда нравилось развлекаться на пару с Джуди. Она обожала секс, но с мужчинами трахалась только за деньги. Ей нужно было кормить семилетнего сына. И оплачивать юридическую школу для своей девушки. Быстрый секс за наличные деньги был хорошим подспорьем.