Парадиz - [4]
Они вместе спустились по ступеням.
На дорожке она оборачивается и достаёт купюры из кошелька.
– Знаете что, вам лучше уйти. Простите, но я передумала. Вот, возьмите.
Она подаёт ему деньги.
Хенрик незаметно уходит.
Профессор продолжает работать в своём кабинете.
Человек без прошлого
Она проголосовала на дороге и села в машину-пикап по перевозке товаров.
За рулём сидел человек около пятидесяти, с желтоватым лицом, черноволосый.
– Я Виктор. Потомок русских эмигрантов. А ты?
– Зови меня Маня.
У Мани медно-рыжие волосы, как на полотнах Веласкеса или Тициана.
– Ну хорошо. Маня так Маня. Вперёд, в Утопию?
Автомобиль несётся вдаль. Пейзажи, пейзажи за окном. Виды – как на картинах Рокуэлла Кента, с жемчужно-розовыми облаками и синими горами.
– Я ищу своих предков здесь, на свободной земле, – сказал Виктор.
– И кого ты ищешь? Золотодобытчиков? – Не знаю.
– Обожаю Анкоридж, – кивнула головой Маня в ответ.
– Да? Я сразу понял, что ты оттуда. По твоей куртке.
Из приёмника звучит «Отель Калифорния».
– И кого ты ищешь? Золотодобытчиков? – продолжала смотреть на шоссе Маня.
Похоже, из каждого утюга неслась эта затасканная мелодия песни.
– Вообще-то я хотел стать океанологом.
– Серьёзно? Нырять в глубину?
– Почти.
– А чем ты занят?
– Я – менеджер по перевозке грузов. Перевожу грузы. Почту. Я водитель. А вообще я собак люблю. Могу прокатить на собачьей упряжке.
– С удовольствием.
– Но тут меня все зовут Джейкоб Крот.
– Почему крот? – недоумевала Маня.
– А я всё копаю, всё чего-то собираю, ищу.
– Ну, нашёл?
– Пока нет.
Продолжает звучать «Отель Калифорния».
– Это как про Фелицию. Но она совсем не говорит по-русски, – покачал он головой.
– А Фелиция тебе кто? Твоя девушка?
– Пока нет.
– Понятно.
– Очень строга. Всё под отчёт. Да… Требует деньги. Всё до копейки. Спросит: «Это все деньги?» – «Да». – «Ты уверен?» От этого точно у меня мурашки пробегают по всему телу. Хозяйка хосписа.
– Почему хосписа? – спросила Маня с удивлением.
– Потому что я там живу, – он взглянул на неё своими печальными глазами. – Я потерял дом после смерти матери. Она всё пропила.
У него было застывшее лицо смугловатого индейца с высокими скулами и карими глазами.
– А ещё у меня есть дочь, – продолжал он.
– От жены?
– Не был женат.
– А дочь тебя признаёт?
– Да. Я делаю ей подарки. Уже подросток. Но только она живёт не здесь. С мамой.
– Понятно.
Он начал напевать, крепко вцепившись в руль.
– Это твоя песня такая?
– Скоро Аляска станет свободным штатом.
– А тебе-то это на что?
– И войдёт в состав России.
– Глупости, – призналась Маня.
– Нет, не глупости, Маня Дрим, то есть Мечта. Да, это Мечта.
– Смешной ты, Виктор, – Маня со вздохом заулыбалась.
– Ну в дороге надо как-то время коротать, – выдохнул Виктор.
– Ну ничего, скоро доедешь. Будешь общаться со своей Фелицией.
– Да, она строгая. Но отходчивая. А ещё я хочу завести манула – толстого жирного кота, – он развёл широко руками.
– Ну и где он будет жить?
– У меня есть свободная территория.
– Но ему охотиться надо, – возразила Маня.
– Вместе будем охотиться, – пошутил Виктор.
– Да, с тобой не соскучишься.
– А ты, Маня, с кем сюда приехала?
– Со своим продюсером, аккордеонистом и по совместительству мужем.
– Аккордеонистом?
– Мы в клубах выступаем. Ну вообще-то он на многих инструментах играет. И у нас есть расширенный состав – ещё две солистки, Рая и Вера.
– И где же они все? – Виктор с усмешкой покосился на заднее сиденье.
– Рая и Вера сейчас не могут. А Василёк, то есть Василий, приболел, наверное. Вот я одна и приехала. Буду его здесь ждать.
– Да, нескоро, наверное, приедет.
– Не знаю.
– Да ладно. Не заскучаем.
Рыжеволосая Маня о чём-то задумалась. Смотрела в окно.
– Не спи, не спи. Вперёд в Утопию!
– В Утопию? Это я люблю. А где она?
– Да везде. Оглянись. Горы. Залив.
– Красота. Замечательно. Смотреть можно бесконечно.
– Чего-то ты загрустила, я смотрю. На закуску что у тебя есть?
– Бутерброды с чёрным хлебом, – отозвалась, словно проснувшись, Маня.
– А я кофе достану, – обернулся назад Виктор, потянувшись за рюкзаком. – Превосходная у тебя куртка.
Маня покрасовалась, подняла одну руку, потом другую с бутербродом.
– Лёгкая, тёплая, – она откинула капюшон, отороченный мехом.
– Да, а у меня аляска.
– Тоже хорошая.
– Смотри. Въезжаем в «мёртвую зону», – повернув в сторону, предупредил Виктор.
Камни постукивают по дороге. Отлетают из-под машины.
Впереди разбитая дорога с выбоинами.
– Чем дальше едешь, чем дольше живёшь, тем больше кажется, что пропускаешь всё самое важное, – заметила с тоской Маня.
– Возможно.
– Что за чёрт! – вскрикнула Маня. – Куда тебя заносит, Виктор? Смотри на дорогу.
– Отвлёкся, чуть не заснул, – продолжает напевать.
– Отвлёкся, чуть не заснул. Нет, надо заехать в салун. Взбодриться. Тебе понравится, – он повернул к ней голову.
