Парадиз - [17]

— Ха! — усмехнулась Бильге. — Ну, уж нет! Не буду я спасать себя, раз я уже спасена. Какой в этом смысл?

— Что ж, это ваш выбор; значит, это мир, в котором вы более эгоистичны и прагматичны. В любом случае, вам повезло — наслаждайтесь своим везением.

— А разве наш мир не уничтожится от того, что мы не спасём себя? — спросил Келвин.

— Нет, не уничтожится. По крайней мере, по логике так быть не должно. — Пришелец покивал головой, а затем продолжил: — Так что же? Значит, вы не будете отправляться в прошлое, и спасать самих себя?

— Нет! — возразила Бильге. — Что за бред? Зачем?

— Что ж, ладно. Тогда я разбужу свой экипаж, и мы отправимся на свою родную планету. Прощайте.

— Сайонара, — сказала Бильге и двинулась к выходу из помещения.

Келвин подошёл к Серхану.

— Пап, останови её.

— Зачем? — спросил Серхан.

— Мы ведь должны отправиться в прошлое и спасти Землю.

— Не вижу никакой причины это делать, если наш мир действительно уже спасён. Я думал, записи на камнях в Колизее — это пророчество, но, как оказалось, это летопись. Теперь это имеет смысл. Вот почему оно написано в прошедшем времени. С толку сбивает то, что описываемые события начинаются в наше время.

Келвин ударил себя по лбу.

— Как же так? А как же мы из альтернативной реальности? Мы просто примем их жертву?

— Они сами виноваты, что пошли на такое безрассудство.

— Было ли это безрассудством или щедрым самопожертвованием?

— Для меня это не важно. Наш мир спасён — вот всё, что имеет для меня значение.

Келвин возмущённо покачал головой, а затем стремительно побежал вслед за Бильге.

Кусрам подошёл к пришельцу.

— Позвольте вас спросить о кое-чём. Это касается того, что происходило пятьсот лет назад.

— Я отвечу на ваши вопросы, — сказал пришелец, — но только на ваши вопросы, господин Мэйн-Кун, и на вопросы президента Серхана. Остальных я попрошу выйти.

— Ах, да… президент, — оглянулся Кусрам. — Да, это будет неловко.

Я взглянул на свою сестру. Хэйли смотрела на меня недоумевающим взглядом.

— Я ни черта не поняла.

— Пойдём отсюда, — сказал ей я. — Нам здесь нечего делать.

— А я всё понял, — начал Друли, — кереханец сказал…

— Не объясняй, Дру! — отрезала Хэйли. — Даже не буду пытаться понять. Это слишком тяжело для моего блондинистого мозга.

— Не будь такой самокритичной, — ухмыльнулся я. — Ты всё ещё умница, просто вся эта эзотерика не для тебя.

— О-о-о, спасибо, — криво улыбнулась мне Хэйли, явно удивившись моему комплименту, но затем нахмурилась. — Что такое «эзотерика»?

Глава шестая. Бильге

Я шла вдоль коридора наружу.

— Стой, Бильге! — крикнул Келвин.

— Чего тебе? — спросила я.

— Ты чего это? Куда ты идёшь?

— Подышу свежим воздухом и наслажусь своей победой.

— Какой ещё победой?

— Своей победой. Я ведь отправилась в прошлое на пятьсот лет назад и спасла нас всех.

— Но ты ничего не сделала.

— Я — нет, а вот другая я — да. Так что мне требуется отдых.

Келвин продолжал меня преследовать до тех пор, пока мы не вышли на улицу. Прохладный воздух был приятен — в корабле было довольно душно. На расстоянии от нас, в машине с открытыми окнами сидела Селин; кажется, она уже успокоилась.

— Поверить не могу… неужели это правда? — недоумевая, проговорил Келвин.

— Правда, Келвин, — кивнула я. — Теперь я понимаю саму себя, свою способность. Эта способность крайне субъективна. Для вас она не имеет никакого значения; по крайней мере, не обязана.

— Как? Но ведь это значит, что всё то время, пока ты нас спасала; всё время, пока мы воевали на объекте «Грязь», мы все умирали?

— Я умирала, вы умирали; но я это помню — вот почему мы, в данном конкретном мире, всё ещё живы. Тебе невероятно повезло, что ты до сих пор жив здесь, со мной. И под словом «невероятно», я подразумеваю — невероятно. Вероятность такая низкая, что её почти не существует.

Я глядела в его испуганные глаза, а он — в мои. Я понимала, что ему должно было быть крайне не по себе. А ещё… чёрт, какой же он прыщавый теперь, да и кожа какая-то несвежая у него больше — уверена, это началось после того, как у него забрали способность. С другой стороны, он стал выглядеть… немного мужественнее, что ли. Стал похож на парня, по крайней мере, да и щетина у него хоть какая-то начала, наконец, проглядываться. Не то, что бы это в плюс, но всё же было интересно видеть его таким.

— Но ведь я здесь, — сказал Келвин. — Неужели ты хочешь сказать, что я в любой момент могу умереть?

— Да, Келвин. Ты будешь умирать. Но ты не беспокойся — ты не запомнишь свою смерть и перейдёшь в другой мир.

— А другие? Другие люди, окружающие меня, могут умереть в моём мире?

— Ещё как могут, Келвин. Ещё как могут. Дуанте погиб, я погибла; только вот ты нас воскресил. Помни о смерти, Келвин, ведь все вокруг тебя — смертны. Будь осторожен, иначе будешь вечно умирать, и переходить в другие миры, и забывать об этом; возможно, даже получишь травму и станешь инвалидом. Люди вокруг тебя будут умирать — даже я. Однако ты будешь продолжать жить. Где-то я тебя спасу, а где-то — мир подстроится под тебя. И всё же, лучше держись меня — вдруг тебе повезёт, и ты попадёшься в мою одну победную попытку из ста.

— Очень… обнадёживает.