Парад звезд - [2]

— Разморозьте его для начала, — предложил Куэйд. — Мне отлично известно, почему вы хотите, чтобы я занялся этой коллекцией неудач. Потому что все остальные отказались.

— Считай, как хочешь, — сказал фон Цорн. — Фоулер в больнице. Он пострадал на марсианской съемочной площадке — его что-то укусило и занесло инфекцию. Группа осталась без режиссера. Да и вообще, случилось столько всего, что я не хочу, чтобы этим занимался кто-то кроме тебя, Куэйд. Особенно с учетом того, что надо снять сцену с Инферно.

Куэйд нахмурился.

— Я же говорил, что Инферно нельзя снять, — мрачно сказал он. — Это невозможно.

— Ну… я так не думаю. В лабораториях разработали специальные скафандры, вроде как справляющиеся с задачей. По крайней мере…

— Скафандры! — фыркнул Куэйд. — Как они защитят от Инферно? В этой марсианской преисподней столько субатомной энергии, что ее хватит разнести Лунный Голливуд на куски. Там нельзя снимать!

— Уже снимали — однажды, — тихо сказал фон Цорн, не сводя с Куэйда холодный, проницательный взгляд.

Да, Инферно один раз сняли на пленку. Марсианские ученые и исследователи пытались сделать невозможное с момента открытия этой фантастической пещеры. Несколько десятилетий назад Инферно нашел торговец по имени Логан, когда искал подземный город из марсианских легенд, по преданию разрушенный богами.

Когда-то, еще до того, как люди научились путешествовать по космосу, одна марсианская раса сделала своим домом каверну потухшего вулкана и основала там город. Но красная планета очень старая, и землетрясения регулярно терзают ее кору, создавая все большее давление в мантии.

Ученые объяснили, что вызвало катастрофу. Между ядром Марса и подземным городом открылся проход, и через него начала заливаться… не лава, а… энергия! Невероятная энергия из центра планеты, столько времени ждавшая своего часа, с непостижимой силой вырвалась на свободу волнами расщепленных атомов.

Куэйд все это помнил.

— Да, кое-кто пытался снять Инферно, — согласился он. — Вы правы, одному даже удалось. Десять лет назад он облачился в скафандр и спустился в каверну на веревке, прихватив с собой карманную камеру с пленкой, обработанной специальным составом. Когда друзья вытащили его, он был уже мертв. Его мозги выжгло излучение, идущее из недр планеты. Боже правый, фон Цорн, эти волны сильнее радиации. Гамма лучи проходят через несколько сантиметров свинца, но излучение Инферно… в общем, оно намного мощнее гамма-лучей. Не забывайте, оно порождено давлением, расщепляющим атомы.

— Ты сам сказал, что одному человеку все-таки удалось снять Инферно, — перебил босс.

— Да… он получил запись, туманную и размытую. И при этом погиб.

— С тех пор наука значительно продвинулась, — настаивал фон Цорн. — Послушай, Куэйд, мы разрекламировали «Парад звезд», как фильм, в котором будет показано настоящее Инферно. Нам нужен только фон, актеров мы добавим в кадр при помощи комбинированных съемок. Само Инферно подделать не получится — только не после такой раскрутки.

— Так какого дьявола вы вообще на это подписались? — настойчиво спросил Куэйд.

— Джерри Карлайл, — прошипел фон Цорн сквозь стиснутые зубы. — Дамочка, ловящая живьем всяких тварей. Мы наснимали столько поддельных чудес космоса, что люди не станут ходить в кино на наши фильмы, когда Карлайл привезет свою коллекцию в Лондонский зоопарк. Публика устала от наших роботов. Но Инферно… этого Джерри Карлайл никогда не покажет!

Куэйд обдумал доводы босса. Ему с фон Цорном было отлично известно, с какими трудностям столкнулся режиссер «Парада звезд». Фильм, разрекламированный еще до съемок, всегда преследуют неудачи. Более того, марсианская съемочная площадка оказалась опасным местом — уже не говоря об Инферно! Куэйд взвесил все «за» и «против».

Фильм открывал большие возможности для Кэйтлин Грэгг. Она не могла позволить себе спуститься по лестнице популярности, потому что действия студий предсказать невозможно, и многие звезды выпали из центра внимания не по собственной вине. К тому же, Куэйд знал Фоулера. Тот уже много лет хотел снять нечто похожее на «Парад звезд» и довел себя до нервного срыва, пытаясь справиться со всем самостоятельно. Куэйд понимал, что значит фильм для Фоулера.

— Я согласен, босс, — поэтому сказал он. — Но при одном условии.

— Каком? — с тревожным видом спросил фон Цорн.

— Мне нужен карт-бланш при общении с вашими пятью звездами. Они должны делать то, что я говорю. Я знаю Эйлин Вэн и ее характер… да и других тоже. Если я не заставлю их плясать под свою дудку, они заставят меня спрыгнуть в Инферно.

— Думаю, ты прав. Но мне не нужны неприятности.

— Их не будет. — Куэйд с ухмылкой повернулся к двери. — Разумеется, мне, возможно, придется отшлепать Эйлин и отвесить Клинту Пэдрику тумака. Как по мне, то все они бездарности.

Куэйд вошел в лифт, опустился на восемьдесят этажей, на уровень улиц, и через пару секунд зажег короткую, покрытую нагаром трубку. Затем вдохнул зеленый дымок ароматного табака, растущего на Луне, и вышел на податливый тротуар, выполненный в виде разноцветной мозаики.

Буйство света делало улицу блестящей, такой яркой, что было трудно понять голубое ли сейчас небо или усыпано звездами. Впрочем, Куэйд знал, что уже глубокая ночь. Шар Солнца сиял с другой стороны Луны, а звездный свет никогда не доходил до города кино.