Пара для дракона, или Просто добавь воды - [29]

— Уважаемая Ми-Ка! — радостно запел он, каверкая её имя, как обычно, — Не передумала ли ты насчет моего среднего сына? Его сердце все так же тоскует о тебе! И ведь, по нашим традициям, ты и так его жена, знаешь?

— Мы говорили об этом, и он сам от меня отказался, — сладким голосом пропела Мика, — Прилюдно отрёкся, между прочим.

— Ах, он осознал потерю!

— Ну, тут ничем помочь не могу. Уже поздно — по вашим же законам.

— Да-да-да, какая жалость, — зацокал Халли-Ка, с любопытством кося взглядом на Оса. Мика мысленно простонала — вот же старый контрацептив, так вот зачем он вспомнил с порога историю с его придурком-сыночком! Разумеется, играть людьми и смотреть на реакцию — в топе любимых занятий купца, где-то на уровне с покупкой и приручением строптивых рабов.

Дракон, впрочем, улыбался спокойно, смотрел с вежливым любопытством, как ушлый покупатель на продавца, пытающегося подсунуть не особо свежую рыбу. Никто посторонний бы этого не понял, но, посмотри Ос вот так вот на Мику, она бы схоронилась поглубже, на всякий тревожный. И годовой запас продовольствия прихватила бы, чтобы уж наверняка.

— А ты и есть тот великий маг, — вещал меж тем Халли-Ка, — Мой шатёр — твой шатёр!

Ос слегка поклонился и пропел в ответ что-то на ирребском, который Мика не выучила бы, пожалуй, даже завяжи она себе язык морским узлом.

— Моё имя Ос, быть гостем вашего дома — честь для меня и госпожи, — добавил он на всеобщем. В глазах Халли-Ка проступили поочерёдно разные эмоции, впрочем, он быстро прикрыл их белёсыми ресницами.

— Какими интересными встречами радует нас великий Рах, — говорил купец, — Коли так, то почему бы нам не разделить трапезу?

— То была бы великая честь и радость для нас, — улыбнулся Ос мягко, — Ведь в вашем доме я могу быть уверен, что в тарелке моей спутницы будет лишь еда, без единой крупицы лишнего. Если бы каким-то ужасным недоразумением я обнаружил иное, то по законам гостеприимства мог бы убить всех в этом доме, не так ли?

Халли-Ка посмотрел на Оса с неким любопытством и, коли Мике не привиделось, почти что уважением.

— Ты определённо достойный юноша, Ос. Приятно встретить столь далеко от наших земель кого-то вроде тебя. Дозволь ответить любезностью на любезность: моя любимая дочь подаст нам еду.

Мика мысленно простонала — ну вот, лиха беда начало. Дочерей у купца была тьма-тьмущая, и все как на подбор любимые, понятное дело. Он брал их с собой, если планировал пристроить поудачнее, и самым смаком с его точки зрения считались два варианта: толстый кошелёк или исключительный магический дар, причём колдовство было в приоритете. В целом, неудивительно: в Ирребе бытовало строгое деление на касты, и по закону хочешь, не хочешь, а женись на ровне. К старшим, куда слёту относили всех сильных магов, кто-то из низшего сосоловия мог прийти только наложником или наложницей, отринув прошлый род, что Халли-Ка не устраивало: он носился с идеей обзавестись внуками-магами и пролезть таким образом вверх по шипастой иерархической лестнице их варварской страны. Именно потому, собственно, он в свое время разработал целый план и впрямь выдал Мику замуж за своего сыночка. А Мика чуть не сломала сыночку все кости. На том они и разошлись, временно удовлетворенные друг другом. Как говорил по этому поводу Бран: «Зато теперь тебе не бывать старой девой: замужем-то целых полдня обреталась! Для тебя это вообще рекорд.» Зубоскалить проклятийник перестал, когда чуть не женили уже его. Со временем это переросло почти что в традицию, но, когда дело касалось Оса, Мике было не смешно. Вот совсем не.

Между тем девка, закутанная в ткани на манер книжных призраков, принялась сносить на стол всяческую еду, звеня невидимыми глазу браслетами и влача за собой шлейф удушающе-сладкого запаха. Глядя на её унизанные кольцами ручки, колдунья как-то очень остро почувствовала себя некрасивой и совсем не женственной. Стало тошно.

— Моя Фиа-Та — услада для отеческих глаз, — с гордостью сообщил купец, — Она послушна, умна, чиста и знает свое место, каким бы мужчина его ни назвал. Ей не пришло бы в голову ослушаться.

— Должно быть, вы гордитесь ею, — бросил Ос прохладно, но Халли-Ка словно и не заметил тона.

— Немало горжусь, мой дорогой гость. Она стала бы хорошей женой, первой или второй — не так уж важно. Она смогла бы даровать покой тому, чей дом из-за глупой сврливой жены стал полон бурь. Она чиста и душой, и телом, ничьи руки раньше не касались её.

Мика была уверена, что на этот раз в жратве нет примесей вроде яда, приворотных зелий и наркотиков, но все равно едва подавила порыв выплюнуть очередную сладость, ставшую поперёк горла. В этом был весь Халли-Ка, верный последователь бога-суховея, опасный и ядовитый, как пустынные колодцы.

— В моих землях не принято считать девушек товаром, почтенный, — голос Оса был тёплым и почти ласковым, — И вешать на них бирки тоже. А уж измеряя чистоту чьей-то души, вы рискуете, ступая на опасную почву: случается, кому-то она дана одна на двоих.

Купец застыл, глядя на Оса, и приобрел подозрительный зеленоватый оттенок. А вот Фиа-Та вдруг замерла, и её тёмные очи, искоса смотрящие на Оса, полыхнули чистейшим… восторгом?