Панкрат - [66]

И тут у Черепа возникло странное, и нехорошее ощущение скрытого наблюдения. Как будто чей-то внимательный взгляд уперся ему в спину. Чертыхнувшись, он выругался про себя и вынул из рюкзака пистолет. “Совсем нервишки пошаливают, — подумал он невесело. — Все, еще немного деньжат подзаработаю — у, гудбай, Служба!"

Отработанными движениями капитан навинтил на ствол глушитель. Мозг работал четко, подсказывая наиболее оптимальное решение. Одновременно со всеми четырьмя можно, конечно, управиться, но в этом случае вероятность того, что кто-то из них в суматохе успеет применить оружие, возрастала многократно. Это могло обернуться для Дыховицкого в лучшем случае легким ранением, и в любом случае — нежелательным шумом. Ему же надо было вернуться, и как можно скорее. А для этого надо быть в форме. Поэтому он решил разделить группу на две части и ликвидировать каждую по отдельности. Засунув пистолет в потайной внутренний карман, Череп отправился в обратный путь к месту привала, безуспешно пытаясь отделаться от неприятного ощущения слежки.

* * *

— Ну, где это Череп запропастился? — спросил, ни к кому конкретно не обращаясь, Шумилов.

Так, впрочем, спросил, без особого интереса. Мол, нет капитана — и хрен с ним, и без него неплохо. Затянувшееся отсутствие Дыховицкого никого из спецназовцев не беспокоило — они наслаждались отдыхом, в том числе и от своего малоприятного командира.

— Дай сигарету, — попросил Чепрагин сержанта, потягиваясь так, что захрустели кости.

Шумилов удивленно приподнялся на локте.

— Я думал, ты некурящий, лейтенант, — заметил он, протягивая ему открытую пачку. — А ты, оказывается, порочный и испорченный.

— Пошел ты, — лениво ругнулся Чепрагин. — Я уже месяц как не курю. Шумилов хмыкнул.

— Завидная сила воли, — ехидно прокомментировал он заявление лейтенанта. — Посмотри вот на ребят — они с детства не курили, и не жужжат.

Он кивнул на Подольского и Рахубу, лежавших без движения, подложив под головы вещмешки.

— Курили, — возразил вдруг Подольский, открывая глаза. — Я только год назад бросил…

— Кончай демагогию, — Череп, как всегда, появился неслышно. — Чепрагин и Шумилов, со мной. Рахуба и Подольский, не спать, мать вашу!

Ругнувшись вполголоса, лейтенант выбросил только что прикуренную сигарету и встал, поправляя снаряжение.

— Вещмешки можно оставить, — произнес Дыховицкий, глядя куда-то в сторону. — Шевелитесь, девчонки.

И он, соскочив с каменного выступа обратно в воду, пошел вверх по течению, не оглядываясь.

— Вот козел, — процедил сквозь зубы Чепрагин, поморщившись, когда ноги в еще толком не просохших ботинках снова ушли по колено в ледяную воду. — Ни тебе объяснить: зачем, почему, куда…

Шумилов ничего не сказал. Он молча, но с чувством сплюнул в пенящуюся воду.

Держась на расстоянии трех-четырех метров друг от друга, они последовали за капитаном. Минут через десять все трое вышли к останкам джипа, громоздившимся в воде, точно скелет какого-то доисторического животного.

— Ни фига себе! — присвистнул сержант. — Это ж сколько падал-то…

И запнулся, увидев в руке Черепа пистолет, дуло которого смотрело точно ему в переносицу.

— Руки! — коротко бросил капитан, чуть шевельнув кистью. — Оба к скале лицом, живо!

Чепрагин побледнел, но все-таки сохранил хладнокровие. Шумилов подобрался для прыжка, но это не ускользнуло от внимания Дыховицкого, и ствол пистолета качнулся в сторону сержанта.

— Ну ты и говно, Череп, — смачно, словно высказал давно наболевшее, произнес он.

— Вы уж не обессудьте, ребята, — проговорил капитан, делая шаг назад. — Я просто выполняю приказ. Ничего личного, как говорят американцы… Лицом к скале, живо!

И тут прозвучал выстрел.

Капитан выронил пистолет и схватился левой рукой за окровавленную правую. Чепрагин, не теряя времени, в два прыжка преодолел разделявшее их расстояние и повалил Дыховицкого на камни. Шумилов, сорвав с плеча автомат, замер, всматриваясь в сплетение черных теней на другом берегу реки. Оттуда медленно вышел человек, державший в руках “винторез”. Он совершенно спокойно забросил винтовку на плечо и, не обращая внимания на оружие в руках сержанта, двинулся в брод через не слишком в этом месте глубокую речку.

* * *

Услышав выстрел, эхо которого многократно отразилось от стен ущелья, Подольский моментально вскочил на ноги, снимая автомат с предохранителя. Следом тут же поднялся Рахуба, тоже с оружием.

— Черт, направление хрен определишь, — пробормотал Подольский, пытаясь понять, в какой стороне прозвучал выстрел.

— Неважно, — решительно произнес Рахуба. — Двигать-то все равно надо к своим.

И они, держа оружие над головой, бросились в воду, чтобы нагнать товарищей.

Каково же было их удивление, когда, добравшись до того места, где лежал остов внедорожника, они увидели связанного Дыховицкого, валявшегося на камнях, точно куль тряпья, и спецназовцев в компании совершенно незнакомого им человека в потрепанной одежде и с полностью седой головой. После секундного замешательства, во время которого в их головах пронеслись тысячи догадок и версий происшедшего, они, не сговариваясь, направили на троицу свои автоматы.