Паника - [24]

– Что ты делаешь? – спросила Хезер. Ей казалось, будто ее голова была завернута в мокрое одеяло.

Додж молча передал ей телефон. Хезер видела, что он отправил фото солонки на [email protected], написав в теме письма «ДОКАЗАТЕЛЬСТВО». Хезер вздрогнула. Ей не хотелось думать о загадочных судьях – невидимых, наблюдающих, оценивающих.

«You should both get credit, then, Nat said».

– А что с пистолетом? – спросил Додж.

– С пистолетом? – переспросила Нэт.

– Хезер нашла пистолет, – ответил Додж нейтрально.

– Мы нашли его вместе, – возразила Хезер на автомате. Она не знала, почему так сказала. Она чувствовала, что Додж пристально на нее смотрит.

– Тогда вы оба должны получить дополнительные баллы.

– Фотографируй его сама, – сказал Додж, – и отправляй со своего адреса.

Неуклюже, одной рукой, Хезер расположила на коленях рюмку и пистолет. Она чувствовала сильное напряжение. Интересно, заряжен ли пистолет? Возможно. Так странно держать оружие в руках. Так странно сидеть здесь. Ей было всего год, когда ее отец застрелился, – возможно, из абсолютно такого же пистолета. У нее была паранойя на счет того, что пистолет может выстрелить самопроизвольно, разрывая ночь шумом и болью.

Когда фотография была отправлена, Бишоп спросил:

– Что ты собираешься делать с пистолетом?

– Я думаю, что оставлю его. – Хотя ей и не очень нравилась идея иметь в доме оружие, которое будет лежать и улыбаться своей металлической улыбкой. А что, если Лили его найдет?

– Ты не можешь его оставить, – сказал он, – ты его украла.

– И что я должна с ним делать? – Хезер почувствовала, как ею овладевает паника. Она ворвалась в дом к Донахью. Украла вещь, которая стоит кучу денег. За такое людей в тюрьму сажают.

Бишоп вздохнул.

– Отдай его мне, Хезер, – сказал он. – Я от него избавлюсь.

Она готова была его обнять. И даже расцеловать. Бишоп закрыл пистолет в бардачке.

Теперь все ехали молча. Часы на приборной панели светились зеленым. 1:42. На дорогах было темно, не считая слабого света фар. Кругом тоже было темно, по обе стороны дороги – дома, трейлеры, все улицы были погружены в темноту, как будто машина ехала по бесконечному тоннелю, месту, не имеющему границ.

Начался дождь. Хезер склонила голову к окну. Наверное, она уснула на какое-то время. Ей снилось, что она падает в темное, скользкое горло животного и пытается вырезать себя из его живота ножом для масла, который в ее руках превратился в пистолет и выстрелил.

2 июля, суббота

На следующий день повсюду были объявления: розовыми бланками для оформления ставок были оклеены тоннели, бензоколонки, окна закусочной и бара. Они даже торчали из сетчатого забора, идущего вдоль двадцать второго шоссе.

Ветер разнес эти бланки до трейлерного парка «Свежие Сосны», где они продолжили свое путешествие на грязных подошвах ботинок и на брюхе проходящих мимо грузовиков, прежде чем улететь с ветром. Они нашли пристанище на тихой улице Нэт. Грязные и наполовину промокшие, они появились и в квартале Мэт.

Игроков было на треть больше, чем когда-либо. Но через забор перелезло всего семнадцать участников, десять из которых смогли достать какую-нибудь вещь из дома Донахью.

Но по всему городу висели и другие объявления – напечатанные на больших глянцевых листах с изображением герба колумбийского окружного отдела полиции:

Все лица, пойманные на участии в игре, известной как ПАНИКА, будут привлечены к уголовной ответственности.

Мелким шрифтом были перечислены предъявляемые обвинения:

Вовлечение в опасность третьих лиц, причинение вреда частной собственности, проникновение со взломом, преднамеренное нанесение тяжких телесных повреждений, правонарушения в состоянии алкогольного опьянения.

Кто-то настучал копам. Все были уверены, что это сделал либо Кори Уолш, которого арестовали у водонапорных башен, либо Байрон Велчер, который, как оказалось, был сильно ранен одной из собак Донахью и теперь лежал в больнице по ту сторону Гудзона. До Байрона нельзя было добраться, по крайней мере, до тех пор, пока его не выпишут, поэтому некоторые направили свой гнев на Кори, из-за чего он тоже оказался в больнице с разбитым лицом, которое стало такого же ярко-пурпурного цвета, как сгнивший помидор.

Но уже спустя несколько часов Йэн МакФэддэн узнал от своего старшего брата – полицейского, что на самом деле это был не Кори и не Байрон, а тихоня Рина, которая училась на параллель младше и чей парень был исключен из соревнования.

К тому моменту, когда кроваво-красное солнце стало опускаться за горизонт, исчезая в тонких розовых облаках и вспышках красного света, а небо напоминало гигантское легкое, которое, пульсируя, испускает последние вздохи над Карпом, все стекла в машине Рины были разбиты, а ее дом был забросан яйцами, густое содержимое которых дрожало и блестело так, что казалось, будто дом был окружен мембраной.

Разумеется, никто не поверил, что Паника прекратится.

Игра продолжится.

Несмотря ни на что.

4 июля, понедельник

Додж

Всю неделю после испытания у дома Донахью погода была отличной и в меру солнечной. Четвертое июля[15] ничем не отличалось от других дней. Додж проснулся от белого солнечного света, льющегося сквозь его темно-синее одеяло.